Когда Луну убирают в карман. Екатерина Розова

годом, — ответил его двойник. — Наверное надо немного пояснить эту заминку. Я Сова, и я – это я, а ты – это ты. И никаких двойников!

      За окошком падал снег. В свете фонаря снежинки особенно плавно скользили по воздуху, пронизывая и наполняя ночь волшебством зимы.

      — Знаешь, Сова, и все таки зачем ты пришел?

      — А как же иначе, мы с тобой договорились, ты что, все забыл?

      Афанасий минуту сидел, уставившись в окно куда-то в одну точку и делал вид, что вспоминает, но ничего не помогало. Где они могли договориться? Когда они виделись? Я первый раз вижу этого кота!

      Сова выдержал молчаливую паузу.

      — Феня, ты еще здесь?

      — Ах, да… Понимаешь, не могу припомнить, когда это мы с тобой виделись? Я вижу тебя в первый раз в жизни.

      — Забыл! Да, да. Я так и знал. Эта городская жизнь совершенно лишила тебя разума.

      В это время наверху в доме из телевизора стали доносится звуки Курантов, отсчитывающих последние секунды уходящего года. Не дожидаясь пока пробьет двенадцать, Афанасий подошел к столу, уселся в кресло Анатолия, взял деревянную фигурку Мышонка, стоявшую тут же и прошептал «С Новым годом, дядя Толя».

      Куранты пробили двенадцатый раз. Гости снова зашумели, зазвенели бокалы. Афанасий сидел и держал Мышонка в лапах, разглядывая его, какой он хорошенький как живой. Шерстка блестит как настоящая.

      — Пусти! — пискнул Мыш у Афанасия в лапах, вырвался и побежал по столу.

      — Кто это сидит в моем кресле? Ты, конечно, мой любимый кот и многоуважаемый коллега, но я тебе не разрешал этого делать. — Афанасий уже поворачивался в кресле на голос. Голос был дяди Толи, и если бы он кот, был девчонкой — точно грохнулся бы в обморок.

      Посреди комнаты стоял его друг — дядя Толя, окруженный зверушками. Все такой же высокий, юный, в своем любимом мятом сером льняном костюме, для Афанасия его друг всегда юн и очарователен. Анатолий хозяин дома, а они с ним друзья.

      Все полки в подвале были пусты. Когда они все успели ожить, Афанасий даже не понял, он был погружен в свои мысли. А мистики в этом подвале хватало и без зверей.

      — Дядя Толя, ты вернулся!!! — Афанасий бросился обнимать своего любимого хозяина. Но потом опомнился, опустился на четыре лапы и стал тереться об его ноги.

      — Сова, иди скорее сюда, Анатолий вернулся! — радостно позвал своего нового друга Афанасий.

      — Как же от него интересно пахнет, — подумал Афанасий, — древесной стружкой, летним ветром и тайной, да-да, тайна пахнет именно так.

      Потом все: и дядя Толя и Афанасий, и Сова, и все звери, которые раньше сидели на полках в подвале, отмечали приход Нового года. Вокруг наряженной елки водили хоровод. В доме умопомрачительно пахло мандаринами.

      Дядя Толя улыбался, угощал всех фруктами и орехами, а Афанасий налегал на мандарины, как же он их любит.

      Звери танцевали, болтали друг