Головная боль генерала Калугина, или Слава для Славы. Наталия Романова

разгорячённый воздух пустыни, раскинувшейся за бетонными стенами. О чём, в самом деле, она могла здесь написать? О личном военнослужащих нельзя – запрет. О военных операциях – тем более. Оставалась судьба прибившегося кота, осторожно про быт или меню столовой. Обалдеть, как актуально, главное – неизбито…

      Сбежать с базы оказалось легко, это только человеку, не знакомому с системой, кажется, что у служивых дисциплина, учёт и контроль. Для Славы – росшей среди военных, в детстве и юности бывшей хвостиком старших братьев, кружащейся среди друзей отца, проучившейся в военном университете, – лазейки, хитрости, пресловутый человеческий фактор были как на ладони.

      Она честно хотела добраться до лагеря беженцев, поговорить с военными, прожить с ними пару дней бок о бок, увидеть то, что возможно другие корреспонденты не видели или видели не под тем углом. Честно считала, что сопровождение гуманитарного груза – миссия, пусть и непростая, но точно не смертельно опасная.

      Всего лишь груз, всего лишь дорога, пересекающая пустыню, всего лишь позиционные бои где-то вдалеке.

      Иначе бы никогда не взяла с собой Лялю. Ни за что! Улизнула бы сама, вывернулась, выкрутилась, но сестру не подставила. Не рождена Ляля для подобного экстрима, не нужно ей ничего подобного.

      Говорят, трудности закаляют. Глупости говорят. Трудности закаляют смелых, слабых – ломают. Ляля была сильной по своему, её в доменную печь для переплавки отправлять не нужно. Из другого материала сделана.

      Бой начался внезапно. В буквальном смысле разверзлись небеса, земля перевернулась, раздался оглушительный грохот, пугающая трещотка автоматных очередей, крики, вопли, хрипы, смешанные с красной пылью, поднявшейся непроглядным столбом.

      Испугаться Слава не успела. Единственное, что сообразила – упасть, прикрыв голову руками. Отыскала глазами берцы маленького размера – точно Лялины, – торчащие из-под колеса внедорожника, и ловко поползла в её сторону.

      О себе совершенно не думала. С ней-то что станется? Слава ясно осознавала, что во внешнем хаосе боя она в относительной безопасности. Понимала, что бой – это наука, как и выживание в бою. Гоняли их в университете не на шутку, преподаватель на полигоне считался настоящем зверем, казалось, он испытывает физическую радость, заставляя девочек падать, группироваться, бежать, ползти. Оказалось, человек знал, что делал. А вот на что способна психика совершенно неподготовленной Ляли – вопрос открытый.

      Почти добралась, как, отвлёкшись на долю секунды, потеряла сестру из вида. Вот она пряталась за колесом внедорожника, сжавшаяся в напряжённый, перепуганный комочек, а вот – пропала. Накатившую панику мгновенно развеял вид на знакомую обувь перед глазами. Просто чёртово чудо. Берцы пустынной расцветки, среди пустынной пыли, стоящей столбом, начищенные до скрипучего блеска…

      Способность майора выглядеть сверкающим пятаком нужно на ВДНХ демонстрировать! Или в цирке.

      Если Ляли нет, а майор здесь – значит, это он утащил сестру. Неважно