Мой любимый чемпион. Анна Каракова

не хотела это обсуждать.

      – Да? А коневоз за кем приехал?

      Сашка оглянулась. На территорию конюшни въезжал коневоз.

      – Пока, увидимся, – сказала Лиза и, переступая изящными ногами, как породистая лошадь, понесла своё седло дальше, к ближнему корпусу конюшни.

      Саша смотрела на парковку. Коневоз, разворачиваясь, лавировал среди других машин, словно неповоротливый жук. Следом за ним у КПП появился джип, которым рулил Барабас. Перед джипом опустили шлагбаум.

      Саша посмотрела на Джонатана, на коневоз, на Джонатана. Решившись, она открыла леваду. Джоник покорно стоял у ограждения, не собираясь выходить. Саша решительно взяла его за недоуздок и вывела на тропу.

      – Джонатан! Иди в поле! – сказала она, легонько подталкивая коня. – Только недалеко. Я тебя потом заберу. Слышишь? Понимаешь меня?

      С КПП доносились звуки скандала. Судя по всему, Барабас не оформил пропуск, и теперь охрана не пускала его на территорию.

      – Да я.! – орал Барабас. – …Да вас!. С этой чёртовой конюшней!

      Впопыхах Саша не закрыла леваду и не заметила, как следом за Джоником, настороженно озираясь, вышли ещё два коня.

      – Э-эй! А вы куда? Давайте назад! – заметалась Саша, когда увидела, что за ней с Джонатаном увязались эти двое.

      Она замахала руками, пытаясь загнать коней обратно, но те разошлись в разные стороны, и ничего не получилось.

      Тем временем скандал на парковке достиг апогея. Охранник в сердцах что-то крикнул Барабасу, а тот в ответ яростно нажал на клаксон.

      Резкий звук испугал коней. Все трое вскинули головы. Джонатан шарахнулся вбок, тревожно заржал, раздувая ноздри. Замер. И вдруг рванул вперёд. Но не в поля, а к дороге. Двое других тоже понесли.

      – Стойте! Не-е-ет! Джонатан! Туда нельзя! – заорала Сашка.

      Но кони словно обезумели. Они мчали за Джонатаном, который рвался к шоссе, как будто перед ним был берег моря. Как будто вместо шума машин от дороги доносился рокот волн. Ветер трепал его гриву, и Джонатану казалось, что всё лучшее, что было, вдруг вернулось – этим сумасшедшим галопом, встречным ветром, свободой!

      – Сто-о-о-ой!

      Сашка знала, что ей не догнать коней, но всё равно бежала следом. Она спотыкалась, падала на кочках, поднималась и снова мчалась вперёд.

      – Джонатан! Остановись!

      Всё было бесполезно. Кони отдалялись от неё, мелькая в оранжевых отсветах фонарей, похожих на отблески пожара.

      Лиза с трудом пристроила седло в амуничнике, облегчённо вздохнула, вышла в коридор и вдруг услышала доносящиеся с улицы крики. Она зашла в ближайший денник, в углу которого, похрапывая, жевала сено чья-то кобыла. Лиза поднялась на цыпочки и посмотрела в окно. Три чёрных силуэта с развевающимися хвостами и гривами мчались через поле к шоссе. В темноте за ними бежала, отставая, маленькая фигурка Саши.

      – …Мусечка, запомни! – сказала Ба. – В любом салате есть только два главных ингредиента: нарезка и заправка!

      В кухне было светло и жарко. На плите скворчала маслом сковорода. Мама от души била