Мой любимый чемпион. Анна Каракова

что Саша, которая уже не прочь была пообщаться и потусить с одноклассниками, чувствовала себя круглым нулём.

      – Мы в кино собрались, – зачем-то переглянувшись с Сосновским, сказала Оспа. – Пойдёшь с нами?

      – Я?! – Саша не могла поверить, что они её заметили. – …Да! Пойду!

      – Тогда поторопись. Опоздаем – кина не будет! – растянув рот в улыбке, пошутил Сосновский.

      Все пятеро стреляли глазами друг в друга, но Сашу это не смутило.

      – Я сейчас! Я только рюкзак заберу!

      Саша развернулась, бросилась вверх по лестнице и нос к носу столкнулась с Никой – первой красавицей класса, чуть не сбив её с ног.

      – Ты, блин! Глаза-то разуй! – разъярилась Ника.

      Не обращая на неё внимания, Саша поскакала вверх, перепрыгивая через ступеньки.

      В кабинете химии никого не было. Сашка схватила рюкзак и развернулась к выходу. В дверях стояла Маразматовна.

      – Самарина! Ты куда нэсёшься? Мама сэгодня придёт?

      – Да! – ответила Саша с явным намерением выйти из класса.

      Химичка, удивлённая её напором, посторонилась. Саша выскочила в коридор.

      – Постой! Ты тожэ. Твоё присутствие строго обязательно! – крикнула Маразматовна вслед.

      – Я-то зачем?

      Саша побежала прочь.

      Сломя голову, она слетела вниз по лестнице. Ни Оспы, ни Сосновского – никого не было. Саша резко притормозила. Подошла к окну.

      Одноклассники Саши, окружив Нику, весёлой ватагой пересекали школьный двор. Женя Сосновский шёл спиной вперёд, гримасничая и развлекая самую красивую девочку класса. Из окна было видно прямую спину Ники и копну тёмных вьющихся волос. Сосновский без устали размахивал руками. Наверное, Ника улыбалась.

      Саша уткнулась носом в стекло.

      – Ну и пусть. Гады. Подумаешь! – прошептала она.

      Удивительно устроен человек. У Саши было столько поводов расстраиваться, что, казалось, больше ничто не сможет её огорчить. Но нет! Ей самой было странно от острого чувства обиды – как будто в живот воткнули раскалённый шампур для шашлыка. В горле стоял ком. Невыносимо стыдно было вспоминать, как она бежала по лестнице, словно доверчивый щенок, перепрыгивая через ступени. И даже не хотелось понять: зачем одноклассники так сделали? Специально обманули, чтобы посмеяться? Или её просто забыли, как сменку в раздевалке?

      Ба увидела Сашку издалека и сразу поняла: что-то случилось. Внучка была похожа на птенца-подранка. Её острые плечи были безвольно опущены. В ногах валялся рюкзак. Сердце бабушки сжалось от тоски. Посмотрев в окно, как и Саша, она увидела компанию весёлых придурков, которые, смеясь и флиртуя друг с другом, выходили со школьного двора. «Всё-таки дети в этом возрасте бывают удивительные сволочи!» – подумала Ба. Она физически ощущала боль и разочарование внучки – по надломленной линии спины и поникшей голове. «Как жаль, что сострадание – привилегия зрелости. Взрослея, дети думают только о себе. Бедные-бедные, злые-нелюбимые». Но Ба тут