Раздел имущества. Анатолий Алексин

случаях она предлагала одно и то же, но безотказно действующее средство: «Ничего страшного!»

      Действительно, после того что случилось со мной в изначальный миг моей жизни, ничто уже не могло выглядеть страшным.

      Бабушка любила вспоминать, как ее первый возлюбленный объявился через сорок три года.

      – В позднем браке есть свои преимущества: не хватит сил и времени на развод!

      Мама отговаривала ее от «неверного шага».

      – Это противоестественно! – восклицала она. – Природой для всего установлены свои сроки.

      Насчет природы мама была в курсе дела: она занималась охраной окружающей нас среды.

      – Но и от окружающей среды приходится охранять! – уверяла она бабушку. – Что ж получается? Всю жизнь имел жену, а теперь ищет няньку!

      Это маму не устраивало: нянька нужна была ей самой. Хотя тут я, наверное, не вполне справедлива: прежде всего нянька нужна была мне.

      И бабушка не пошла под венец.

      – Правильно сделала! – сказала я, впервые услышав от нее эту историю. – В семнадцать поцеловал и закрепил до шестидесяти? Где он был раньше?

      – Там же, где я: в своей семье. Нас разлучили обстоятельства. И они же опять свели: мой муж погиб, а он остался вдовцом. Встретившись, мы оба помолодели.

      – Почему же тогда…

      – А ты? – перебила меня бабушка.

      И больше я не задавала дурацких вопросов.

      Бабушка была папиной мамой.

      А мамина мама руководила моим воспитанием с другого конца города по телефону: она объясняла, что мне рекомендуется есть, сколько часов гулять, а сколько посвящать сну. Она изучила все случаи родовых травм и делала по телефону выводы, сравнения, указывала, как именно меня надо спасать.

      В пору моего раннего детства врачи предупреждали родителей, что соображать я кое-что буду, но расти мне придется отсталым ребенком. Я помнила эти прогнозы: значит, и в то давнее время немного соображала. Но только чуть-чуть… И двигалась плохо, и говорила с трудом.

      Бабушка, отказавшись от супружеского счастья, взялась за меня.

      – Мама, поверьте, мне не нужно ничего лишнего! Я по закону хочу, – продолжал заклинать в зале судебного заседания длинный, худой сын. – Поэтому я и пришел в суд. В наш, советский! Который по справедливости…

      Что ответила ему мать, я не услышала. И отошла от двери, возле которой, закупорив собой щель, по-прежнему дымила воспаленная дебелая женщина.

      «По закону, по справедливости!» Да, это были знакомые мне слова.

      Говорят, что у каждого человека в жизни должна быть цель. Но даже самых заветных целей бывает много. Или в редком случае несколько. У бабушки же со дня моего рождения цель действительно была только одна: поставить меня на ноги. Сначала в прямом, а потом в переносном смысле.

      По профессии бабушка была медсестрой. Муж ее, то есть мой дедушка, погиб на войне, когда еще его самого, девятнадцатилетнего, в доме считали внуком.

      – Вот ты