Домашний совет. Анатолий Алексин

ведь должен был представить себе, что будет со мной, с отцом, с Владиком!

      Она упорно хотела объединить нашу семью и даже в сочувствии ко мне сделать всех равными. «Воспаление легких! – говорили врачи. – Но в общем-то обойдется».

      Оказалось, однако, что мои почки вобрали в себя холод «Лесного озера» навсегда. Это и был нефрит.

      Я пролежал в больнице три месяца. «Провалялся», как говорил об этом периоде моей жизни Владик.

      Поступление в школу пришлось отложить на год.

      – Это ничего, – утешала меня мама. – Максим Горький и Джек Лондон были вообще с четырехклассным образованием. Книги могут заменить все. Они не сделают тебя специалистом, но сделают человеком!

      – Разве я… никогда не пойду учиться?

      – Что ты? Я просто объясняю, чтобы ты не отчаивался…

      Она читала вслух любимые ею с детства сказки, стихи, возвращаясь к ним, как к живым людям. Улучив момент, когда мы были вдвоем, отец спросил:

      – Что тебя потянуло в воду?

      – Август был. Я и подумал…

      – Ты почему-то решил заболеть? Если я, конечно, не заблуждаюсь.

      – Не хотел идти в школу.

      Отец потер пальцами лоб. В белом халате он был похож на врача, немного уставшего от чужих болезней.

      – Я люблю тебя, Саня.

      Мне казалось, он хотел добавить: «Больше, чем Владика». Но он добавил другое:

      – Обещай мне не делать никогда… ничего подобного.

      – Обещаю.

      Мама продолжала бороться за равенство братьев. Поступление в школу Владика было тоже отложено на год. Так решил наш семейный совет, выездное заседание которого состоялось в больничной палате.

      – Вы должны начать свой школьный путь в один день и в один час. Сидеть на одной парте! – сказала мама.

      Владика раздирали противоречивые чувства: он был не прочь продлить на год беззаботное существование, но, с другой стороны, ему очень хотелось обогнать меня хотя бы на один класс.

      Он устроил в палате сцену негодования. Болезнь моя стала привычной, хронической, и он мог уже с ней не считаться.

      – Я ждал! Я так ждал! У нас есть закон!.. Мама незнакомым мне, острым взглядом усадила его на стул.

      – Законы, по которым живет наша семья, рождаются на семейном совете. И никогда не расходятся со справедливостью.

      Владик затих: то ли ему все же не хотелось еще идти в школу, то ли он побоялся потерять своего самого надежного защитника в нашем доме.

      На этом совет в больничной палате закончился. Но. какие бы потом между много и братом ни возникали конфликты, последним и главным козырем Владика всегда была фраза: «Я потерял из-за тебя целый год жизни!»

      Мы стали сидеть за одной партой, словно в одном автомобиле, водителем которого был Владик Он был облечен и непререкаемой властью ГАИ, ибо сам определял правила движения и собственной безопасности. На уроке я не смел раньше него поднять