Его прощальный поклон. Круг красной лампы (сборник). Артур Конан Дойл

и косой дождь хлестал нам в лица. Погода была под стать дикому пустырю, через который проходила дорога, и той трагической развязке, к которой она нас вела.

      Часть вторая

      Тигр из Сан-Педро

      Две мили пути по продуваемым унылым местам – и мы вышли к высоким деревянным воротам, за которыми начиналась мрачная каштановая аллея. Извилистая, окутанная тенью подъездная дорожка вывела нас к невысокому темному дому, черным квадратом выделяющемуся на фоне свинцово-серого неба. В окне слева от двери поблескивал слабый свет.

      – В доме дежурит констебль, – пояснил Бэйнс. – Сейчас я его позову.

      Он прошел по небольшому газону и постучал кулаком в окно. Сквозь мутное стекло я увидел, как со стула у камина вскочил человек, и из комнаты донесся громкий крик. Через какую-то секунду дверь открыл полицейский. Он был мертвенно-бледен и тяжело дышал, в его дрожащей руке была зажата свеча.

      – В чем дело, Волтерс? – строго спросил Бэйнс.

      Констебль вытер платком лоб и облегченно вздохнул.

      – Как я рад, что вы пришли, сэр. Я уж боялся, что не высижу здесь до ночи. Нервы, видно, уже не те.

      – Нервы, Волтерс? Не думал я, что у вас есть нервы.

      – Ну, понимаете, сэр, дом ведь уединенный, тут так тихо, да еще и эта непонятная штука на кухне. А когда вы в окно постучали, я подумал, это снова он явился.

      – Кто он?

      – Дьявол, сэр. Клянусь вам, это он подходил к окну.

      – Кто подходил? Когда?

      – Да часа два назад. Тогда как раз начинало смеркаться. Я сидел себе на стуле и читал. Не знаю, что меня заставило поднять глаза, но я увидел лицо, которое всматривалось в меня через нижнюю фрамугу. Боже, сэр, я это лицо не забуду до конца своей жизни…

      – Успокойтесь, Волтерс. Вы же полицейский констебль.

      – Я знаю, сэр, знаю, но меня это так пробрало, и видел-то я его своими собственными глазами! Оно не было черным, сэр, и белым, и вообще я такого цвета никогда раньше не видел. Какой-то странный цвет, похожий на глину с молочным оттенком. А размер… Сэр, оно было как два ваших лица разом, не меньше. И еще этот взгляд… Огромные круглые выпученные глаза и зубы, как у голодного зверя. Поверьте, сэр, я не то что пошевелиться – дышать не мог, пока оно не метнулось в сторону и не исчезло. Я тотчас выбежал и даже через кусты перелез, но, слава Богу, никого там уже не было.

      – Знай я вас не так хорошо, Волтерс, я бы за это на вашем личном деле поставил знак о неблагонадежности. Если даже это был сам дьявол, констебль не должен благодарить Бога за то, что не сумел его задержать. Я надеюсь, вам все это не померещилось от страха?

      – Это как раз очень легко выяснить, – сказал Холмс, зажигая фонарик-контейнер. – Да, – сообщил он после беглого осмотра травы под окном, – обувь, я бы сказал, двенадцатого размера. Если его ступни пропорциональны росту, это должен быть настоящий гигант.

      – И чем