Нежное укрощение ярости. Лули Тан Цу

открытий в себе!

      Я отвернулась от окна. Встала и для уверенности пересела на другую сторону автобуса. Вскочила, схватила рубашку и отнесла на то место позади салона, где сидел Яр. Что-то я не хочу, чтобы он подходил ко мне близко, пока не наденет свою рубашку. Хватит с меня на сегодня первобытных эмоций!

      Наконец, все закончилось. Колесо поменяли, пробитое убрали. Яр поднялся в салон, кажется, я слышала позади себя женский вздох. Да я и сама еле сдержалась. Он огляделся в поисках рубашки, глянул на меня. Я тут же уставилась в окно.

      Здесь же в проходе суетилась какая-то мамашка, рядом с моим сиденьем, и Яру пришлось повернуться боком, чтобы протиснуться. И в этот момент я повернулась. Боже! Моё лицо оказалось на уровне его паха, я чуть носом туда не ткнулась! Я вся мгновенно вспыхнула. Отвернулась, но он, кажется, заметил эту мою реакцию. «Да, проходи ты уже скорее!», – взмолилась я мысленно.

      Глава 13. Хищник среди травоядных

      Все расселись по своим местам и автобус двинулся дальше.

      Когда приехали на место, родители разбрелись с детьми по ферме глядеть на лам и оленей. Детям я дала задание – примечать особенности этих удивительных и милых животных, чтобы передать их на рисунке. Собраться мы должны были вместе через пятнадцать минут.

      Здесь же был большой пруд, где плавали лебеди и важно разгуливали по берегу деловые толстые гуси. Здесь была спасительная тень. Жара тянула свои солнечные лапы и сюда под густую листву, но пока не могла добраться.

      Я готовила мольберты, бумагу, карандаши и краски. Ставила раскладные стулья. Скоро сюда соберутся дети, и мы начнём занятие. Пока я все это делала, краем глаза увидела Марата. Он прятался за ближайшим деревом и наблюдал за мной.

      – Поможешь мне? – спросила я его.

      Он отвернулся и отбежал подальше.

      К поляне стекались дети. Им не хотелось рисовать на такой жаре, в таком прекрасном, полном соблазнов месте. Им надо было кормить коз, и кидать в пруд камешки. И я их прекрасно понимала, я бы и сама растянулась на траве с книгой.

      – Ну что, кто сегодня не хочет рисовать? – крикнула я.

      Дети заголосили «я, я, я» и подняли руки.

      Родители напряглись. Они потратили на эту экскурсию свой выходной и деньги. Я им подмигнула.

      – А мы и не будем рисовать, мы будем играть! Ну-ка смотрите. Я сейчас подойду к Лёве и нарисую, – я подошла к мольберту Лёвы, нарисовала клюв гуся, и спросила, – что же я нарисовала? Кто угадает, тот сможет дорисовать это.

      Маленькая Стася деловито сказала:

      – Это пипка гуся.

      – Тогда ты его и рисуешь. Ну-ка, где у нас тут гуси?

      Стася показала на гусей.

      – Посмотри, что от клюва идёт у гуся?

      Стася, высунув от усердия язык, принялась дорисовывать гуся. Остальные дети наперебой просили нарисовать на их мольбертах детали. Через десять минут все молча трудились за мольбертами. Все, кроме Марата.

      Они с отцом стояли поодаль у пруда и смотрели оба на меня. Большой