Дон Хуан. Гонсало Торренте Бальестер

на меня украдкой.

      Надвинь на глаза сомбреро,

      взгляни на меня тайком.

      Потом там еще говорилось о реке Магдалене.

      – Вы, конечно, помните, что однажды написали статью о Дон Хуане?

      К черту песню!

      – Я написал несколько статей об этом господине.

      Лепорелло держал в руке большой лист бумаги с наклеенной на него вырезкой из журнала. Каждый абзац начинался с синей заглавной буквы.

      – Остальные статьи получились менее удачными, а вот в этой есть одна фраза, которая пришлась нам по душе.

      Фраза была подчеркнута красным карандашом.

      – Дон Хуан искренне вас благодарит за комплимент, к тому же там таится верная догадка. Руки Дон Хуана и вправду хранили аромат женских тел, руки его пропитывались дивными запахами, словно побывали в корзине, наполненной розами. – Он присел на край стола.

      Я пробежал глазами статью. Внизу стояла моя фамилия.

      – Прочитав ее, мы решили написать вам или даже нанести визит, но хозяин побоялся, что вы оскорбитесь, получив послание за подписью Дон Хуана Тенорио и Оссорио де Москосо… – Он ударил кулаком по столу, и этот жест показался мне в данной ситуации совершенно неуместным, даже нелепым. – Оссорио де Москосо! Вы знали, что это вторая фамилия Дон Хуана? Вернетесь в Испанию, поищите запись о его крещении, найдите там фамилию его матери доньи Менсии. В севильских архивах, разумеется.

      – В Севилье никогда не было никаких Оссорио де Москосо.

      – Поищите, поищите – и прославитесь в научном мире. А еще вы там обнаружите запись о бракосочетании указанной дамы с доном Педро Тенорио.

      – Вам прекрасно известно, что Тенорио в Севилье жили до того, как были введены приходские регистрационные книги.

      – Тогда не ищите. – Он забрал протянутый мною лист. – Должен признаться, потом мы о вас позабыли, но несколько дней назад услышали ваше имя в испанском посольстве…

      – Вы меня там видели?

      – Да, мой хозяин. Он иногда захаживает в посольство, но всегда под чужой фамилией. К чему будоражить публику? Он меняет имя каждые десять – двенадцать лет, ведь появляются новые сотрудники…

      – И как он зовется теперь?

      – Точно не помню. Кажется, Хуан Перес.

      Я хотел встать. Лепорелло запротестовал:

      – Вы торопитесь?

      – Но ведь вы мне все объяснили. Разве не так?

      – В общих чертах, в общих чертах…

      – Ну вот.

      – Я понимаю, если бы здесь находился Дон Хуан собственной персоной, это было бы убедительнее, но, как я уже сказал, он отлучился из дома. Наверно, повез Соню в Фонтенбло или куда-нибудь еще. Соня, – объяснил он, – это вчерашняя девушка. Шведка, и очень красивая, как вы могли убедиться. Обратили внимание на ее?.. – Он описал руками круги на уровне груди. – Редкая девушка! Но она зачем-то хранит невинность. И безумно влюблена в моего хозяина. А есть люди, утверждающие, будто северные женщины холодны. Не