Третий сын. Алексей Егоров

в чем. Можешь считать меня выродком. Видимо, даже среди нас такие встречаются. Коловиты это поняли и решили меня использовать. Они знали, что в мою свободу не поверит никто.

      – Допустим. Но с чего ты взял, что после всего коловиты тебя отпустят? Очевидно, твоя участь предрешена: от выродка-вора проще избавиться.

      – Пусть так. Но даже это лучше, чем храмовые застенки.

      – Ты не задумывался о том, чтобы оставить плоть себе?

      Моро через силу улыбнулся.

      – На что она мне? Не хочу превращаться в желанную добычу для всех. Это совсем не та свобода, о которой я мечтаю.

      – Возможно, у тебя и выбора-то нет, – приглушенно сказала Музи.

      – Что это значит?

      – Коловиты не могли тебя освободить, ни один Муз на это не способен. Даже у пайгамбаров нет такой власти. Получается, на то была воля самого творца Музерату. Но убедиться в этом можно единственным способом.

      Моро посмотрел на нее с недоверием. На этот раз прекрасные уста были на удивление многословны.

      – Так вот зачем ты здесь, – криво усмехнулся пленник. – Я уже видел такие глаза и слышал подобные речи. От коловитов, которые меня сюда послали. Что же предложишь мне ты, красавица Музи?

      – Не я. – Ее лицо вновь стало непроницаемым. – Музерату. Если он действительно тебя выбрал, то подарит силу. И власть. Я знаю лишь одного кетмена, который такого удостоился. Возможно, ты станешь вторым.

      – Неожиданно, – покачал головой Моро. – Из преступника, почти каула, в избранники Музерату? Второго из существующих? Наверное, я должен быть счастлив. Одного не понимаю, тебе-то это зачем?

      Ее большие глаза смотрели на него с вызовом.

      – Лучше быть второй при избраннике, чем затеряться среди подобных. Для Зарко Шак Одао я одна из многих, безликая Музи. А он ведь даже не третий в роду. Я служу не Зарко, а Музерату, который прежде не выбирал одного из нас. Возможно, мы с тобой единственные, кто смог распознать волю творца. Точнее, я распознала. И теперь хочу получить заслуженную награду.

      – Понятия не имею, кто такой Зарко Шак Одао, и о какой службе идет речь. Однако ясно, что у прекрасной Музи на меня планы. Если не в каулы и шахты, то куда?

      – Прочь из Узерхау, на новую землю. В новое будущее. Но прежде я должна убедиться, что не ошиблась. Что ты – тот самый.

      – И как ты в этом убедишься?

      – Ты вкусишь плоть Музерату.

      Моро недоверчиво сощурился.

      – Что это значит?

      – Я поднесу тебе чашу. Внутри будет то, зачем ты сюда пожаловал. Выпьешь содержимое, а потом вознесешь молитву нашему милостивому богу, и не одну. Если Музерату тебя признает, я это почувствую и помогу отсюда убраться. Мы уйдем вместе, ведь мизериты не простят мне предательства.

      – А если он меня не признает?

      – Тогда твоя судьба мне неведома, – пожала плечами Музи. – Да я ее и не узнаю. Чтобы спастись, мне придется избавиться от тела. В этих темницах часто пропадают узники, жерла наших печей достаточно широки.