Темный город. Алексей Егоров

вообще экономят мыслительные усилия, не выдумывают лишнее. Проекты все на одно лицо.

      Есть различия. Тем более стены оказались испещрены метками последних дней. Лазерные ожоги заставили краску вспучиться и потемнеть, часть камня расплавилась и потекла. Сколы от пуль исчертили стены тайными письменами.

      Лампы, что некогда ослепляли воспаленные от недосыпа глаза, были разбиты. Горело всего несколько. Красноватый свет дополнительных источников струился из вентиляции. Гулкое вращение лопастей не разгоняло затхлый воздух.

      Коридоры различной освещенности приводили в широкие, уставленные столами помещения. Смежные залы отведены для камер. Лестницы вели в допросные комнаты. Лифты с брошенными тележками замерли на полпути в морг или утилизатор.

      Рабочие кабинеты почти уцелели. Зеленоватый свет мониторов отбрасывал на стены причудливые тени.

      Человек задержался возле одного терминала, вмонтированного в стол силовика. Тут работал или следователь, или иной оперативник. Иерархию этих людей он не знал. Не все ли равно, с кем приходилось общаться.

      На экране мигал курсор, предлагающий ввести команду. Человек попытался припомнить хоть что-то. Но машинный язык не был его сильной стороной. На запрос о помощи, отправленный с клавиатуры, машина никак не прореагировала. Через мгновение надпись исчезла, оставив только мигающую палочку.

      Потыкав крупные, тугие кнопки, человек отправил машине бессмысленный набор знаков. Опять никакой реакции.

      Терминал не был заблокирован – нарушение протоколов безопасности. Вот только воспользоваться этим никакой злоумышленник не мог. Какая ирония.

      Стол чисто утилитарный. Предметы на нем расположены так, как заведено уставом. На соседних столах приспособления расположены аналогичным образом. Лишь хаос последних дней внес коррективы. Несколько мониторов были разбиты. Столы пронзали отверстия с чернеющими краями. Кресла на колесиках откинуты и свалены у одной из стен.

      В столе имелось несколько ящиков. Заблокированных. При желании можно их открыть. Но зачем? Внутри скорее всего листы, планшетки. Оружие хранится в арсенале. Только где оно? Человек покрутился на месте, пытаясь угадать затейливую логику силовиков.

      Не угадал.

      Он вышел в очередной коридор, что привел в раздевалку, а затем казармы. Душевые с наглухо вмонтированными в стену лейками. Вода не текла. Жаль. Пусть она не питьевая, но наверняка чище той гадости, что приходилось пить вне бастиона.

      Еще какие-то странные помещения примыкали к душевым. Двери будто кессонные. Несколько уровней лавок из шершавого, приятного на ощупь пластика.

      Похоже на пыточную, но зачем ее располагать здесь. Где наблюдательное окошко. Хронометр еще на стене. Все это так чудно, не укладывается в логику гражданских.

      Человек пожал плечами и продолжил поиски. Здесь, уже глубже в теле бастиона, разрушений меньше. Трупы попадались, но их будто пытались «прикрыть». Кого уложили на спину, сложив руки на груди. Кому на глаза монетки положили.