Не гневите ведьму. Майя Марук

себе настоящим. Вместо того, чтобы посочувствовать умершей, прачки принялись ее обсуждать.

      – Она же и сама по себе не красавица была. Вся канапатая, фигура как сырое тесто. – Вспомнила умершую еще одна прачка.

      Все это время женщина молча терла белую простыню о ребристую доску и как будто не слушала нас.

      – Она же в кухне работала. На реке редко была. Только в стиральные дни. И то, чаще сестра ее ходила. А тут такое. Мы даже не поверили сразу.

      – А почему решили, что это водник? – Поинтересовалась я, пытаясь узнать у работниц как можно больше информации.

      – Так, а кто еще? – Снисходительно улыбнулась прачка с оленьими глазами. – Больше некому.

      – Правда, некому. – Поддержала ее женщина постарше. Она сидела на коленях, взбивая в деревянном ведре густую мыльную пену. – Я Параську сама знала. И мать ее покойную, и отца. В тот год девка сильно изменилась. Стала ночами куда-то бегать. Цветы домой носить. А потом ее там нашли, – мыльной рукой женщина показала в сторону дальних мостков, – рубаха на траве валяется, вся в семени чужом. Жуть. Ее только к сумеркам нашли.