Страсти Набокова. Евгений Андреевич Силаев

дрыхнешь. Вот и все твои «свершения». Так что уткнись, умник хренов!

      В этих словах, в этом голосе, мелькало нескрываемое раздражение. Желания держать эмоции в себе больше не было. Глядя на темноволосого кареглазого зануду, ничего, кроме раздражения, Юра не испытывал.

      – Вот сука ты все-таки! Я, значит, приютил тебя. Терплю твой храп…

      Женя перешел на крик:

      – А ХРАПИШЬ ТЫ, КАК МРАЗЬ ПОСЛЕДНЯЯ!

      Затем снова успокоился:

      – Да, в принципе, терплю тут лишних людей, жертвуя своим комфортом. А потом слышу такое. Вот вы все же уроды! Ну вас нахуй!

      После этих слов Евгений сорвал с себя большие наушники, агрессивно метнул их на стол в сторону монитора и, громко хлопнув дверью, ушел.

      Юра выдохнул, помянул через «еб» мать друга и начал пить кофе. Напиток от накала страстей, казалось, совсем не остыл. Но и не был кипятком, что уже неплохо.

      Каким бы Женя не был, но он точно знал, куда бить. Самолюбие явно пострадало, а воспоминания о школе нахлынули словно из ниоткуда.

      – Слава Богу, хоть в этот раз не об Алине!

      Юра пробубнил себе фразу под нос, после чего закрыл глаза и погрузился в школьные «чудесные» годы.

      ****************************************************************Май месяц две тысячи какого-то года. Девятый класс, последний звонок. В этот день здание школы опустело от настырной, вечно орущей детворы, но его стены все равно ходили ходуном от шума. Оно и неудивительно: предпраздничная суета была в самом разгаре. Учителя руководили школьниками, делавшими всю работу: носившими гирлянды и стулья, настраивавшими школьную аппаратуру, вешавшими шары и занимавшимися много чем еще. Родители, явно не знавшие, куда себя деть, то рвались помочь буквально во всем, то раздавали «ценные» советы, опираясь на подоконник.

      Юра оказался напрямую втянут в эту суматоху. Мальчиков в классе было мало, а потому дефицитный мужской ресурс использовали по-полной везде, где есть хоть что-то тяжелее тортика. Перенос тяжестей сопровождался беготней по этажам, а белая рубашка и классические штаны в этой ситуации не добавляли удобства. В редкие паузы парни жадно налетали на воду, а о перекуре не могло идти и речи.

      В один из таких перерывов к группе девятиклассников орлом подлетела классный руководитель, учитель химии и биологии Галина Степановна. Поводив глазами пару секунд, она выбрала жертву и начала разговор прямо:

      – Юр, есть дело. Смотри, поднимаешься в наш классный кабинет. Там в подсобке лежит коробка с «дождиками». Возьми, пожалуйста, ее и принеси в актовый зал, хорошо?

      Вопрос, заданный в конце, был скорее риторическим. Отказать учителю никто не мог, ибо было чревато. Как минимум лекцией о «плохом современном поколении», от которого вянут даже цветы. А потому парень молча кивнул, громко проглотил воду и отправился туда, куда ему сказали идти.

      Путь к кабинету занял не более минуты. Перед школьником предстала умиротворяющая картина: солнце лениво заглядывает в окна, парты и стулья завалены вещами, а на доске красуется поздравительная надпись в честь последнего звонка. Дверь в подсобку была закрыта, причем