Год Зеленого дракона. Елена Львовна Фигуровская

тогда, когда волосы зацепились за колючие высокие кусты. Закричав от боли, резко затормозила. Нервно огляделась. Вокруг стояла полная тишина, даже обычного стрекота сороки не слышно, ни ветерка, ни гомона пташек, ни-че-го! Беглянке стало не по себе. Куда она забрела? Как выбираться из этой глухомани? Скоро вечер, а какие зверюги здесь водятся? У себя на знакомых тропинках она знала почти каждый уголок, любой поворот и ложбинку.

      – Так, без паники, – тихонько сказала сама себе, сосредоточившись, вдохнула, задержала дыхание, выдохнула, чтобы успокоиться. Лучше всего, конечно, выбрать удобное местечко и дождаться, когда тебя отыщут. Самый разумный вариант, если потерялся. Но, в принципе, не так уж сильно отдалилась она от родных краев. Можно поискать знакомую дорогу и идти по ней. Главное, не суетиться и больше не плакать. Хватит, наревелась! И петь продолжу, и научусь сценическому мастерству, лучше всех буду! Еще посмотрим, кто тогда скажет, что я слабая певица! Единорожка, сдвинув брови, упрямо топнула ногой. Лежащая поперек дороги толстая, в коричневых узорах, палка вдруг ожила и плавно двинулась к ней. Беглянка подскочила от неожиданности и ойкнула, приготовившись удирать. Приглядевшись, поняла, что это большая серая змея, гревшаяся на припеке и проснувшаяся от ее топота. Узкая маленькая голова с внимательными неподвижными глазками приподнималась над желтоватым брюшком и грациозно покачивалась в сторону.

      – Эй, ты не вздумай меня кусать, – крикнула единорожка, – знаешь, у меня рог от всех ядов спасает, и я просто могу тебя им проткнуть! Не подходи ближе!

      – Вот еще, нужна ты мне, – презрительно зашипела змея, – я полоз, не ядовитый, но могу укусить и болезненно, если будешь ко мне приближаться. Мы, рептилии, редко нападаем первыми, нам лучше уползти в спокойное место, подальше от шума. Но если приходится обороняться, то, к твоему сведению, полозы перед броском свистят, поэтому услышишь тонкий звук – отступай назад. Я тебя давно почувствовал. Хоть змеи почти глухие, но ритм и вибрацию земли отлично воспринимают. Ты сначала паниковала, потом успокоилась и пошла по намеченному маршруту, я прав?

      – Откуда знаешь? Ты что, следил за мной? – Единорожка дернула головой, отгоняя шмеля.

      – Мы воспринимаем мир через шум и колебания почвы, через ритмы, ими полна жизнь вокруг. Ты разве не замечала, что все подчиняется смене периодов, определенным отрезкам времени и чередованию звуков?

      – Никогда об этом не задумывалась, – единорожка увлеченно объедала сочные ягоды с куста малины.

      – Ну как же, – устраиваясь поудобнее на горячем от солнца камне, шелестел полоз, – возьмем дыхание, вдох-выдох, потом сутки, это день-ночь, бодрствование и сон, звуки и тишина, да много чего можно вспомнить, если подумать хорошенько.

      – Да, слоненка тут не хватает, – засмеялась единорожка, – уж он-то накидал бы вмиг кучу примеров.

      Рептилия помолчала, вальяжно раскинувшись на прогретом валуне.

      – Грунт переполнен толчками, тряской, идущими