Мазергала. Дверь, ведущая в другой мир…. Григорий Рогожин

но, как выяснилось, совсем немного.

      Георгий снёс её ударом голову плюющемуся птенцу. Птица, до этого сидевшая на краю гнезда (видимо, она была уверена в том, что её детишки расправятся с добычей без посторонней помощи), взмахнув крыльями, прыгнула на Георгия, собираясь отомстить за своё убиенное чадо. Несмотря на то, что до этих самых пор Георгий подобного оружия в руках никогда не держал, и, обращение с саблей было ему в новинку, он проявил чудеса человеческой ловкости. Георгий увернулся от удара клювом, прыгнул вправо, оказавшись сбоку от птицы, и вонзил остриё клинка прямо в ее чёрный, злобно сверкающий глаз. Он быстро выдернул саблю, так как птица, забившись в агонии, беспорядочно заметалась по гнезду, грозя раздавить Георгия. Он влез на самый край гнезда и подождал, пока птица не испустит дух. Прошло несколько минут, и она затихла. Двое, оставшихся в живых, птенцов, прижимались к птице, истошно крича и не обращая на Георгия никакого внимания. Он осторожно подкрался к ним сзади и отрубил обеим головы. Жалости Георгий не чувствовал, ведь они только что собирались его растерзать!

      Георгий сел на дно гнезда. Его одежда была порвана в клочья, шапка видимо слетела с головы еще во время полёта, но всё это в настоящий момент мало заботило Георгия. Каждая косточка его тела болела, рана на ноге сильно кровоточила, плечи от захвата огромных когтей ныли так, будто в них забили по большому гвоздю, к тому же по всему телу каждую секунду пробегала волна мелкой противной дрожи.

      Подул колючий холодный ветер. Только сейчас Георгий понял, что запросто может замёрзнуть в этом гнезде. Каким-то чудом он не потерял шарф, тот застрял за пазухой, под курткой. Георгий обмотал его вокруг головы, наподобие восточной чалмы. Голова сразу же согрелась. Это немного взбодрило Георгия, но тут же его посетила мысль, от которой подкосились ноги, а на лбу выступил холодный пот.

      «Градиент-Z»! Где же бутылка?» Папка Забредягина валялась у него под ногами. Бутылки же нигде не было…

      Георгий похлопал себя со всех сторон по куртке, залез за пазуху, несмотря на то, что уже догадывался, что все эти действия до безумия бессмысленны. Затем он обшарил гнездо, перевернул туши мертвых орлят, думая: «Может бутылка под ними?» Труп большого орла ему, конечно же, перевернуть не удалось. В бешенстве Георгий начал рубить тушу на куски. «Может быть, в пылу схватки я не заметил, как бутылка оказалась под птицей?»

      Солнце уже клонилось к закату, когда Георгию удалось отодвинуть последнюю часть туши с помощью толстой палки, которую он вырубил из гнезда. Ничего… Пусто… Георгий закричал:

      – И зачем я ввязался в это дело?! Лучше бы эта тварь убила меня! Теперь мне придётся навсегда остаться здесь!

      Боль в ноге вернула его к действительности. Осмотрев рану, нанесённую птенцом, он кое-как перевязал её носовым платком. Рана оказалась не очень серьёзной. На затылке