Исход Рагнарёка. Влад Волков

вожжи и бросились по улицам прочь от жуткого чудища с огненным языком.

      Повозка опрокинулась, отчего с неё соскочили монахи-охранники и тот, что сидел на облучке. Повылезали и сидевшие внутри, сразу же начав колдовать среди пальцев сияющие шары и направлять их не в кобру, а, оценив ситуацию, прямиком в зверей Бальтазара, рассеивая их сгустившийся мрак. Кадеты Филеаса Хойта стремились по-быстрому окружить телегу на небольшой площади при въезде в город, чтобы выскочившие священники не решили куда-нибудь увести своих пленниц.

      – Подите прочь! – ринулся вперёд озлобленный Мельхиор, окутывая фигуры монахов змеящимися заклятьями с черепами, от которых тянулись то щупальца, т призрачные хвосты, то энергетический шлейф.

      Шорье направил вперёд рычащую волчью морду из дымящегося сумрака и Маркус, сбивая с ног ближайших соперников и мешая им что-либо наколдовать. Те читали священные мантры, окружали себя куполами светлой защиты, рисовали в воздухе символы, начинающие мерцать и разлетаться по воздуху, но разгневанного Шорье всё это остановить не могло. Мужчина лишь морщился, ловя врезавшиеся в него ярко сияющих заклятий, словно острые льдинки в потоке сильного бурана, терзавшие его лицо и тело, но сам шёл вперёд, разя сине-чёрными молниями и раскидывая чудотворцев.

      Монахи из Гедельбурга не были особо сильны. Некоторые из них выступали и вовсе лишь сопровождавшими, не имея явных способностей к магии. Большинство из них были молоды, по крайней мере, без седеющих волос. Но подобной засады они явно не ждали. Даже если и владели навыками ближнего боя, то весьма уступали куда более опытным бойцам.

      Как на шесте, за счёт своего позолоченного посоха, запрыгнул к ним и Хануман, сильными ударами ног атакуя всех, кто охранял повозку и находящихся там пленниц. Он ощущал себя настоящим героем-освободителем, потому сражался с особым энтузиазмом. Однако же соперников своих не калечил, а старался просто сделать неспособными дать отпор.

      Миранда окружала своих соратников защитными куполами на всякий случай, пытаясь уследить вообще, кто где, так и бегая глазками в разные стороны то на ванара, то на чародеев. Резкими движениями рук в их направлении она сплетала над ними энергетические заслоны на случай, если вдруг полетят ответные вражеские чары. И заодно была начеку, чтобы вдруг от повозки никто не ринулся в направлении кадетов и остальных.

      – Папа! Папа! – раздался голос Сабрины из крытой опрокинутой телеги.

      – Иду, милая, папочка занят, наказывая твоих обидчиков! – прорычал монсеньор, с кончиков пальцев испуская сияющие тёмно-синие и переливающиеся лучи, пронизывающие монахов.

      Кто мог – бросились врассыпную, оставив пленниц и спасая свои жизни. Ни Маркус, ни Бальтазар, ни кто-либо из кадетского корпуса не стали их преследовать. Только время бы потеряли в переплетении местных улиц. И это решение было верным, ведь между ними как раз засиял портал с руническими кольцами в своей кайме, вращавшимися в разных направлениях.

      – Вот и Бром! – обрадовалась