Украинская рана. Недухоподъёмные рифмотексты. Cергей Яхновец

злобности,

      снова

      и снова,

      изводит до исступлённости…

      Надежда

      хлебает

      хандру хреново–

      стей.

      Мучительно

      боль

      корёжит

      стих.

      Путь разделённости

      на своих и чужих,

      убитых,

      калек,

      и пока живых.

      Тьма,

      на дно бездны

      канувших

      без вести

      (немеют новости!)

      Стоны грядущего.

      Ор настоящего

      века хрипящего,

      трупотворящего,

      в бездну летящего,

      жадно жующего

      мерзости

      сущего

      лгущего…

      Печальны известия

      возмездия…

      Душа —

      подбитая птица

      зарядом тоски.

      Метроном муторной боли

      разбивает мозги —

      свои,

      и враги.

      СВО и враги!

      Истязает

      ненависти естество.

      Кто есть кто?

      Ты – «за»,

      или

      «против» СВО?!

      Явное,

      совсем не замечательно.

      Грядущее опечалено

      ненавистью и местью.

      Ныряю

      истине на дно:

      отвага,

      мучения,

      кровь,

      govno,

      удостоены честью…

      2.

      Давно

      миновала судьбы вершина,

      но,

      грусть изъедает не потому —

      измучила душу

      Украина…

      Смертельную вбирает

      тема тьму…

      Ингредиенты

      натуральной мерзости,

      ярости смертного ассорти —

      ощути.

      Снова и снова,

      душу и мозги,

      истязают

      новости…

      Души банальны нервные увечья.

      Без них, ты бес–

      совестное существо.

      Без сущности великой,

      человечьей,

      не сможешь обуздать

      зла торжество…

      Воистину,

      прикинь —

      Бес льнёт,

      зовёт всех

      в миражи пустынь

      божественных святынь.

      «Иже еси на небесех!»

      Аминь!

      (2022)

* * *

      В жизни

      банально мало чистоты.

      Лишь смерть честна —

      не надо ей манер.

      Вражды черты

      до ужаса просты.

      Страсти химер

      бурлят

      во тьме пещер души,

      и вожделеют

      боль беды…

      Смердит

      рваной эпохи требуха.

      Жрёт мерзость

      всласть

      мораль,

      вгрызаясь

      в плоть стиха…

      Чаще тошнит,

      от лирики слащавой.

      Жаль,

      подцензурна

      отвратной правды жесть

      реалий

      спецоперации кровавой…

      Я говорю

      о не предавших честь,

      российских воинах,

      презревших смерть.

      Так