Очень страшные дела. Парк монстров. Рекс Огл

себя за переносицу:

      – Уилл, людей-насекомых не бывает.

      Загорелся зелёный свет, и она поехала дальше.

      – Но я его видел! – настаивал Уилл.

      Когда машина приблизилась к заливу, Уилл заметил вдалеке маяк. А внизу, в волнах, резвились крупные рыбы. Одна внезапно вспрыгнула на камень и помахала Уиллу. Собственно, это была не рыба. У неё был зелёный хвост, а выше пояса – человеческое тело. Перепончатые пальцы заканчивались когтями, во рту блестели острые зубы.

      – Мама! Там русалка!

      – Уилл, перестань. Хватит выдумывать.

      Уилл всерьёз начал подозревать, что ему мерещится. Когда машина остановилась на перекрёстке у школы, он увидел регулировщицу в ярко-жёлтом жилете. У женщины была бычья голова. И копыта с педикюром.

      – Мама! Неужели ты не видишь?! Минотавр!

      Мисс Васкес затормозила и взглянула на регулировщицу:

      – Ничего подобного.

      – Но у неё огромные мышцы, копыта и острые рога!

      Мама внимательно посмотрела на регулировщицу и покачала головой:

      – Похоже, зрение меня подводит. Я вижу самую обыкновенную женщину. А теперь, пожалуйста, перестань. Я больше не желаю слушать, как ты врёшь.

      – Я не вру!

      – Уилл, людей-насекомых, русалок и минотавров не бывает! Это просто… просто вымысел!

      Драгоценный читатель, помнишь, что я тебе сказал? Вымышленная история – значит ненастоящая, но тем не менее на свой лад она очень правдива. Так что мама Уилла ошиблась. Но я не стал бы ей это говорить. Сам знаешь, как ведут себя мамы, когда считают, что они правы. Впрочем, мне-то откуда знать…

      Мисс Васкес тяжело вздохнула и остановилась перед школой.

      – Уилл, я знаю, что менять жизнь трудно. Но твой папа принял решение, и нам пришлось переехать. Обещаю, через некоторое время всё наладится. Нужно немного потерпеть. Пожалуйста, постарайся сегодня, ладно?

      Уилл почувствовал, что краснеет. Он ничего не выдумывал, так ведь? Ну или мама права – компьютерные игры, комиксы и фильмы ужасов свели его с ума. Нет… нет. Может быть, он спит? Уилл ущипнул себя. Да нет. Он явно бодрствует. А может быть… может быть, Восточный Эмерсон действительно полон странных существ, которых никто, кроме него, не видит…

      – Уилл?

      – Что, мам?

      – Вылезай из машины.

      Уилл вылез, стараясь не хлопнуть дверцей. Мама всегда ему доверяла, пока они не переехали в этот тупой город. Теперь Уиллу было страшно: она перестала ему верить, пусть даже то, что он говорит, звучит очень странно. Почему мама не видит то же, что и он? Почему не ненавидит Восточный Эмерсон так же, как он? Почему не боится нового? Уилл любил маму, но не понимал её – и это его бесило.

      Он сделал глубокий вдох, втянул голову в плечи и зашагал к школе.

      Школа здесь совершенно не походила на школу Уилла в Нью-Йорке. Здешняя была гораздо больше и старше; чёрно-серая кладка перемежалась обгорелыми досками, как будто здание пережило несколько пожаров. Красная входная дверь напоминала огромный рот, готовый проглотить новичка.