Тазик уныния для Кощея. Екатерина Копчинская

разлепил глаза и, увидев перекошенное лицо, начальника, отрапортовал:

      – Ваше Злейшество, поручение пока не выполнено, но вы не волнуйтесь, я уже бегу!

      Кощей застонал и сорвал с лысой головы железную корону:

      – Всё! С меня довольно! Ухожу на пенсию! Теперь ты главный злодей! Поздравляю!

      С этими словами он с размаха попытался напялить корону на Брякобора. Но головной убор на упитанного ученика не налез. Тогда Кощей всучил корону озадаченному преемнику, завернулся в свою чёрную, изрядно потертую бархатную мантию, и направился к выходу, слегка поскрипывая костями.

      – Да как же это, Ваше Злейшество?… – пролепетал Брякобор. – Куда вы?… Не могу я быть главным злодеем. Я слишком ленивый!

      – А я слишком старый! – сказал Кощей не оборачиваясь. Он схватился за ручку двери и стал тянуть её на себя. Дверь не поддавалась. Кощей потянул сильнее. Безрезультатно. – Вот видишь… – вздохнул бывший Великий Злодей, – дверь открыть не могу, а ты говоришь…

      – А я говорю: всё вы можете! – перебил шефа Брякобор. – Дверь же в другую сторону открывается. Вот попробуйте!

      Кощей вытер пот с покрасневшей лысины и осторожно нажал на дверь. Дверь со скрипом отворилась.

      Брякобор широко улыбнулся и протянул Кощею корону.

      – Видите? Вы, Ваше Злейшество, ещё ого-го-го!

      – Вижу, – кивнул Кощей. – Что я уже того! Дверь без подсказки открыть не могу! Нет-нет, и не уговаривай! Ухожу я…

      Кощей раздраженно захлопнул дверь и торопливо пошёл к окну, из которого открывался сказочный вид. Отсюда был виден и бескрайний дремучий лес, и огромное озеро, из которого вытекала молочная река, которая неспешно несла свои воды меж кисельных берегов до самых границ с реальным миром.

      Но Кощея сказочный вид из окна не интересовал. Кряхтя он влез на каменный подоконник.

      – Ваше Зззлейшество, – прошептал Брякобор. – Пожалуйста, не надо…

      – Сказал ухожу, значит, так тому и быть! – Кощей топнул ногой в сапоге, подбитом железом. – Всё! Привет! – через плечо бросил он и шагнул в окно.

      В тот же миг огромный чёрный ворон с карканьем взмыл в небесную синеву. Он сделал круг над замковой башней и полетел в сторону озера, оставив Брякобора в растерянности посреди тронного зала.

      Новый исполняющий обязанности Великого Злодея огляделся. В тронном зале всё было по-прежнему.

      Над троном, обитым красным бархатом, висел портрет молодого Кощея, написанный две тысячи лет назад. Кощей на портрете весело подмигивал и совсем не был похож на злодея. На бледном лице проступал еле заметный румянец, нос ещё не превратился в крючок, придававший лицу вечно недовольное выражение, а губы были сложены в загадочную улыбку.

      Кощей как-то признался Брякобору, что художника, нарисовавшего портрет, пришлось превратить в каменный столб. Живописец пострадал за идею: отказался рисовать Кощея без улыбки и румянца.

      Бывший художник, а ныне столб, и сейчас стоял где-то на перекрёстке, увешанный предупреждающими табличками: «Направо пойдешь – коня потеряешь,