Останутся только носители. Владимир В. Кривоногов

или потонула? И ведь по-любому что-то важное было. Фигню какую-нибудь с самолета скидывать не станут.

      В голове мелькнула догадка: а что, если они всех выживших хотят в расход пустить, вот и сбросили оружие? Они ведь не знают, кто из нас носитель, а кто чист.

      Бред какой-то. Лучше не думать о таком, а то каждого шороха бояться будешь.

      Но кому тогда эту посылку отправили?

      Пыхтя и вытирая пот со лба (денёк выдался жарким), я уселся на бетонные ступени набережной. Вдоль реки всё закатали в асфальт, поставили скамейки. На ограждении повис в нелепой позе скелет. Стекло маски изнутри запотело, фильтр не справлялся с участившимся дыханием. Казалось, что меня душат.

      В памяти всплыли первые симптомы С-4: удушье, головокружение, тремор…

      Я вскочил, огляделся – вокруг ни души – и рывком стянул маску.

      Господи, я точно сегодня сдохну!

      Дышать стало легче, сердце уже не колотилось, как эпилептик в припадке. Запахи зелени, речной воды и пережжённой пыли ударили в нос. Горизонт пошатнулся от нахлынувших чувств. А затем снова удушье, только теперь от паники.

      Больше не могу рисковать!

      Натянул маску, проверил герметичность и уселся на ступеньку.

      Кому же отправили этот груз? И получил ли его адресат?

      Дождусь вечера, и расскажу нашим в чате. Вдруг кто-то в курсе, для кого посылочка.

      В голове всплыл рожденный моим воображением образ Сорок Пятого с усиками под носом, и я невольно улыбнулся. Лишь бы не ему скинули груз. Этот бы точно хрень опасную заказал у небесных курьеров.

      3

      Когда я отчаялся и бросил чинить антенну, на западе, слева от Дома Быта, гигантским спелым апельсином в облака погружалось солнце. В предзакатной прохладе (август, как-никак) кожа моя источала тепло, запасенное за целый день под открытым небом. Не сказать, чтобы я сильно старался восстановить антенну. Она мне и нужна то была для старого радиоприемника, а тот только и делал, что шипел на разные голоса. Втихаря от остальных, я включал его каждый вечер, пытаясь поймать весточку от других выживших. Но, казалось, таких не осталось совсем.