Hotel Rодина. Игорь Иванович Бахтин

Матфея 18—6. На следующем плакате была надпись: «Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит?» От Матфея 16-26. Караваев сделал шаг правее, начал читать: «Горе вам, законникам, что вы взяли ключ разумения: сами не вошли и входящим воспрепятствовали…». Ему не дал дочитать мужчина начальственного вида в костюме и галстуке с портфелем в руке. Он грубо толкнул его в бок.

      – Читать учишься, лопух? Знакомые буковки ищешь? Топай, давай, грамотей, пока не схлопотал по ушам.

      Караваев хотел возмутиться, но глянул в злое лицо мужчины и передумал. Сделав несколько шагов в сторону, он остановился.

      Мужчина с портфелем тем временем прошёлся пару раз рядом с людьми с плакатами, остановился и громко спросил:

      – Кто тут в вашей банде старший?

      Старик с окладистой седой бородой опустил плакат.

      –А в чём, собственно, дело? Мы, что-то нарушаем? И почему это у нас банда?

      Начальственный тип подошёл к нему вплотную, ткнул ему в лицо красной корочкой:

      – Председатель совета мэрии города по этике Фастфудиди Гераклит. Разрешение на эту акцию у вас есть?

      – Какой абсурд! Какое разрешение? Что у всех стоящих здесь на этом торжище, есть разрешение? Мы вроде ничего противоправного не совершаем и даже скорее делаем благое дело, – ответил с удивлением старик.

      – Значит, разрешения нет, – констатировал председатель по этике удовлетворённо, доставая из портфеля листы бумаги. – В этом случае ваше мероприятие можно считать не санкционированным, а это означает, что каждый из участников этой акции заплатит штраф, в размере тридцати трёх целых и трёх десятых условных единиц. И это на первый раз. В следующий раз будет уголовное преследование. Будем составлять протокол. Всем участникам приготовить паспорта.

      Люди с плакатами дружно загудели, опустили плакаты, окружили чиновника, шумно заспорили с ним. Старик поднял руку и остановил людей. Когда люди замолчали, он спросил у чиновника:

      – Так в чём же конкретно наше нарушение? Мы что-то античеловечное пропагандируем? Почему именно нам нужно брать какое-то разрешение? – лицо старика покраснело, глаз подёргивался.

      – Этого требует статья 666-я постановления мэрии о толерантности в обществе и о порядке разрешительных и запретительных мер для участников манифестаций, шествий, лекций, собраний, пикетов и других акций. Давайте паспорта, неподчинение властям грозит вам совсем другими санкциями, – ухмыльнулся чиновник.

      – И чем же мы попрали эту вашу пресловутую толерантность, хотел бы я знать? – не сдавался старик.

      – Сначала штраф, потом уже объяснения. Через суд, господа, через суд, всё через демократический суд, – чиновник ухмылялся, – у нас всё по закону.

      – По вашему закону прав тот, кто сильнее, но сила в правде, Гераклит вы наш новоиспечённый. Вы уж, будьте добры, всё-таки объясните нам наивным, пожалуйста, в чём наше нарушение, – упрямо настаивал старик, – что конкретно говорит ваше