Закат раздрая. Часть 2. Юрий Данилович (1281 – 1325). Сергей Брацио

просто, захудало,

      Явились тайно в Новоград.

      Их возглавлял лихой и дерзкий

      Москвы сторонник Фёдор Ржевский⁹⁴.

      Купцы, бояре с Тверью рвут,

      Дали сигнал, и начат бунт.

      Взревел набатом древний город,

      На вече колокол зовёт!

      Толпой вопящей город вспорот,

      Со всех концов⁹⁵ спешит народ.

      Подобно яростной стихии

      Собрались у Святой Софии⁹⁶.

      Людской бушует океан,

      И всяк галдит, кто семо зван.

      Вопили звонко заводилы:

      «Не надо Тверь! Даешь Москву!», -

      Наместников, совсем не милых,

      Прогнали, сохранив главу.

      Все обнимались, словно ровня,

      Но бойню в Нижнем тоже помня,

      Предвидя, что Великий князь

      Им не простит такую власть.

      Пока мальчишка Тверью правит,

      Покуда Михаил в Орде

      Не получил охульных ябед,

      Решили дальше во вражде

      Забраться, и ударом ловким,

      До Волги бить без остановки,

      Вопрос решив наверняка,

      На Тверь свои послать войска.

      Спокойной мощью сквозь народы

      Течёт великая река.

      Без бурунов седобородых,

      Чиста, задумчива слегка

      В брегах лесистых. Тайны бродов,

      Глубин, трясин и заворотов

      Не знал ни немец, ни монгол,

      Никто б спокойно не прошёл.

      Но тут свои, всяк пядь известна.

      К тверскому броду рать идёт

      В тяжёлой брони, полновесна,

      Готова к переправе влёт.

      Но с берега другого дружно

      Полки выходят всеоружно

      Тверские, и с седла кренясь,

      Всем верховодит юный князь.

      Остановили переправу,

      Момент решили выжидать.

      С наскока не рискнув поплавать,

      Чтоб не мочить ни честь, ни стать:

      Известно новгородцам смелым,

      Кто первым в брод, тому и стрелы.

      Стоят, рекой разделены,

      Каждый со свойской стороны.

      Недели шли. Промчался месяц.

      Сорок пять дней стоят войска.

      Напрасно грязь прибрежья месят,

      Но в бой не шли. Зима близка,

      И в ночь, как свойственно природе,

      Морозец пошалить заходит.

      Тут Новгород, не двинув сил,

      Решил, что нынче победил.

      Откуда вдруг таким решеньем

      Был Новый город озарён?

      Бог весть! Но поступью саженьей

      Уходят вои до времён.

      Под ликование людское

      Встречают нового героя:

      На стол, хоть в годах маловат,

      Посажен Афанасий-брат⁹⁷.

      Ещё один юнец на сцене.

      Но слом эпох – обилье лих,

      Что веку ветхому на смену

      Придёт в объятьях молодых.

      И тихий набожный мальчишка,

      Не стал для Новгорода слишком

      Незрел, и не щадя главы,

      Пусть княжит именем Москвы⁹⁸!

      Гордыня

      Что иго? Может и не рабство

      В текущем помысле свобод.

      Князь