Только рядом. Эве Лин

к холодной кирпичной стене, молясь, чтобы они не пошли в эту сторону.

      – Моя студентка, староста группы, не выходит на связь уже больше недели, я волнуюсь за нее. Поэтому поехала к ней, – дрожащим голосом говорю я, только сейчас понимая, что очень замёрзла.

      Влад, видя это, включает печку на полную мощность, и меня сразу окутывает теплым воздухом.

      – Ну как, нашла? – прямо чувствую в его голосе язвительность, но сейчас у меня нет сил с ним спорить.

      – Нет, – качаю головой, я не знаю, где Вероника, и меня это сильно тревожит.

      – А знаешь, что ты нашла? Опять приключения! Не хватило того раза? – продолжает он зло, и я вижу, как из него льется гнев.

      Я понимаю, о чем он: о том случае в квартире, в которой я хотела остаться жить. Тогда он тоже почти спас меня и делает это сейчас. Молчу, понимаю, что мне нечего ответить, я вообще не хочу ничего отвечать и продолжать этот разговор.

      – Ну, не хватило?! – но Влад все не успокаивается, и теперь я жалею, что вообще позвонила ему.

      Может, нужно было позвонить Николаю Федоровичу? Он бы обязательно попросил своего водителя приехать за мной. Но я не хочу беспокоить мужчину, он бы обязательно разволновался, а ему сейчас этого нельзя.

      – Что ты хочешь от меня?! – тоже начинаю громко, но не так, как Каменский. – Я волнуюсь за свою студентку, я просто по-человечески волнуюсь за девочку. Потому что я проходила такое! Проходила! Когда всем окружающим плевать, что творится у тебя в душе, они видят только красивую куклу и не подозревают, что происходит за закрытыми дверьми ее дома! Всем плевать! А мне теперь – нет, я не хочу проходить мимо, если человеку нужна помощь, я приду! Я не такая, как все остальные…

      «Не такая, как ты», – хотелось сказать мне, но я вовремя прикусила язык.

      Меня опять бьет дрожь, но уже не от холода. Я опять выплеснула свои эмоции перед ним, открылась. Влад молчит, но костяшки его пальцев все равно побелели. Я отворачиваюсь от него, смотря на ночной город, яркие вывески витрин.

      – Прости, ты права, – слышу глухое.

      Сердце начинает биться быстрее, он очень редко признавал свою вину. Смотрю на него: все так же напряжен, но в глазах уже не видна злость.

      – Просто в следующий раз не рискуй так и лучше позвони мне или позови кого-нибудь пойти с тобой.

      – Да, хорошо, – киваю. Он прав, мне нужно было кого-то позвать.

      Приезжаем, благодарю Влада и уже хочу выйти, но он останавливает меня, уже не касается, а только просит посидеть еще.

      – Я знаю, что ты взяла еще один заказ у Николая Федоровича. Если будут вопросы, звони мне, я понимаю, что ты уже подзабыла многое, – смотрит он не на меня, а в одну точку. – Если что, я помогу, старика лучше сейчас не трогать…

      Смотрю на него. Он что-то скрывает, зачем он сказал последнее?

      – Что с Николаем Федоровичем?

      Влад опускает взгляд.

      Нет! Все же хорошо, правда? Он поправляется?

      – Ничего такого, ты же знаешь, он болеет…

      – Влад, скажи мне правду! – требую.

      Хочу схватить его за черную футболку и трясти, чтобы сказал