Хочу от вас ребенка. Ана Сакру

уже есть?

      Погосяна? Он же мой пациент! То есть… этот Ушастый еще и в моем профессионализме сомневается?

       Зайцев, ну погоди!

      Гордо задрав голову (очень надеюсь, что это выглядело именно так), я вытянулась и поторопилась мимо него в ординаторскую.

      Глава 3.

      Алена

      – Аленочка Алексеевна, что там у вас сегодня?  – Андрей кивнул на мой рабочий стол и его глаза жадно блеснули.

      Я раскрыла пакет с угощением и заглянула внутрь:

      – Какой-то пирог, – пожала плечами. – Кажется, сладкий. Угощайтесь, – продвинула сверток на край стола.

      Андрей Сотников, самый молодой на нашем отделении офтальмологии, неженатый и вечно голодный, вскочил с единственного в ординаторской диванчика и в два шага оказался возле моего стола.

      – Твои обходы, Волкова, похожи на ежедневный сбор оброка, – заржал Виталя Сосновский, самый женатый в коллективе, но тоже вечно голодный, и мгновенно материализовался у пакета, умыкнув из того приличный кусок презентованного пирога.

      В любой другой день я бы оценила шутку коллеги, но не сегодня, когда с утра мое настроение расшатал один несносный Заяц.

      – Завидуй молча, – буркнула я и подхватила со стола пакет с пирогом, которого прямо на моих глазах становилось меньше. Завязала тугим узлом сверток и сунула в свою тумбочку.

      Шутники нашлись. Как лопать – так первые! Все, лавочка прикрыта, у меня дома ребенок некормленый… Хотя… ему, наверное, теперь такое нельзя…

      – Аленочка, ты наша голубушка, – елейно пропел Сосновский и приобнял меня за плечи, – ну как не завидовать? Мы-то, вон, с Андрюхой с обходов с кучей пирогов не возвращаемся.

      Пф-ф, о том и речь!

      – Эх, и почему нам такие щедрые пациенты не попадаются, а, Андрюх? – сокрушенно продолжил Виталик, когда я, выпутавшись из его объятий, направилась к раковине.

      – Не в пациентах дело, Виталий Борисович. Пациенты – они и в гнойной хирургии пациенты, – философски заключил Андрюша. – У нашей Алены Алексеевны глаза красивые.  И добрые. Ну как ее можно не любить?

      Я стряхнула мокрые руки и резко обернулась:

      – Вот именно! Ты это нашему заву скажи! – Выкрикнула в сердцах.

      А то, видите ли, обвинил меня в лицемерии. Понравиться я всем хочу… Меня люди любят безусловно! И пациенты часто одаривают, не без того! Просто я человек хороший! Я к ним с душой, они в ответ с пирогами! Которые всегда беру, никогда не отказываюсь! А зачем? Я не Рокфеллер, моей зарплаты нам с Пашкой хватает не бедствовать, но излишествами мы не избалованы.

      Вот и мой пациент, Погосян, сегодня пирогом угостил, ему дети привезли, поздравили с наступающим Днём Защитника Отечества. Ему куда столько? А я взяла, мне надо! Ну и как я могу обидеть своих подопечных отказом?

      А Зайцев этот… он… он сухарь и самодур!

      – А что случилось, Ален? Опять наш Ушастый лютует? – Виталя заинтересованно выгнул бровь.

      Поморщилась, вспомнив последние слова нашего зава о том, что якобы прозвища на