Сладкая смерть. Николай Леонов

транспорта, согласовать выпуск улучшенной модификации автомобиля «Волга». Так вот, если у вас возникнет такое желание, сразу скажу: не трудитесь, не тратьте деньги предприятия. Ведь я уже допросил Сергиенко, и он рассказал мне все, что знал. Больше у меня к нему вопросов нет, и он мне ничего рассказать не может. Так что отсылать его нет необходимости.

      Сделав такое заявление, сыщик не стал слушать, что в ответ скажет хозяин кабинета. Он вышел из здания администрации фабрики, сел в машину и выехал за ворота. Конечно, Гуров знал, что врет директору Халилову, вешает ему лапшу на уши. Водитель Толя Сергиенко еще был ему нужен, и даже очень нужен – ведь только он мог привезти Гурова к дому девушки Кати, с которой проводил время Алексей Кашкин. Однако, когда Гуров услышал историю о главном инженере, которого внезапно и спешно услали в Москву, у него возникло подозрение, что так будет с каждым, к кому он проявит интерес в ходе своего расследования. А может, с такими людьми, если они обладают важными сведениями, и еще похуже что-то может случиться. А сыщик не хотел подвергать опасности Толю Сергиенко. Потому он и изобразил свою полную незаинтересованность в этом человеке.

      Выехав за ворота фабрики, Гуров остановил машину, достал блокнот и посмотрел адреса трех магазинов, которые в день своей гибели посетил Кашкин. Он считал необходимым поговорить с каждым из директоров этих магазинов, узнать, как вел себя Кашкин в тот день. Но, уже посмотрев адреса и убрав блокнот в карман, сыщик внезапно изменил свое решение. Он развернулся и поехал назад, в управление. Он чувствовал, что ему нужно срочно увидеться с главным обвиняемым по этому делу – охранником Иваном Забродкиным. «А то как бы его тоже куда-нибудь в командировку не отправили», – подумал Гуров.

      Приехав в управление, сыщик сразу поднялся на третий этаж и вошел в кабинет капитана Теребякина. Капитан в этот момент с кем-то оживленно разговаривал по телефону, но, увидев Гурова, тут же свернул разговор, сказав собеседнику: «Я тебе позже перезвоню».

      – Да, Лев Иванович, возникли какие-то вопросы? – спросил он самым радушным тоном.

      – Не вопросы, а один вопрос, точнее, запрос, – отвечал Гуров. – Мне необходимо допросить подозреваемого в убийстве директора, охранника Ивана Забродкина. Где это удобнее сделать – здесь или в СИЗО? Мне все равно, я могу и в СИЗО съездить.

      Слова Гурова заставили капитана Теребякина задуматься. Конечно, он был человеком гораздо более твердым, чем предыдущий собеседник Гурова, новый директор кондитерской фабрики Халилов, – он не краснел, не бледнел, не впадал в растерянность. Но сыщик заметил, что его просьба, такая простая, вызвала напряжение. Впрочем, это замешательство длилось всего одну секунду.

      – Хорошо, я сейчас позвоню в СИЗО, передам вашу просьбу, – сказал он и снял трубку стоявшего на столе телефона. Когда на другом конце провода отозвались, капитан почти дословно передал просьбу Гурова и стал слушать, что ему говорят в ответ. Слушая, Теребякин несколько раз воскликнул: «Да что вы говорите!», «Надо же, и чтобы прямо сейчас…» и «А когда можно будет?».

      Потом положил