Исповедь русской американки. Валентина Попова-Блум

любовница, жена близкого друга, красивая, хоть и немолодая женщина с горделивой осанкой и белой ухоженной кожей. Но она была невероятной дурой.

      Видно, друг женился на красоте много лет назад и застрял на годы…

      Меня это не волновало, но то, что муж, обманывая меня, не ездил на дачу кормить несчастного кота, живущего одиноко в стылом доме и глотающего ледяные слезы, вызывало у меня бессильную ненависть.

      Я прямо сказала об этом мужу – он стрельнул в меня пытливым взглядом и промолчал. Изменить я ничего не могла.

      А в начале нашего, очередного для обоих, брака мы интенсивно работали, не тратя много времени и внимания друг на друга.

      Он был ученым секретарем крупного союзного института.

      Я работала, воевала за интересы подростков с официальными организациями, неофициальными лицами и собой.

      Наш Центр был известен в мире, но являлся притчей во языцех в Москве в контрольных организациях. Но мы с коллегами уже создали такие центры помощи подросткам по всем территориям России, чем я горжусь немеряно.

      Всем вышестоящим не нравились наша независимость, самостоятельность, инициатива, не спущенная сверху.

      Назревала гроза.

      Со всех сторон мешали: отбирали помещение, заставляли вернуться к профилю работы департамента здравоохранения – борьбе со вшивостью, пищевыми инфекциями и санитарному надзору. И требовали не соваться в новое без вышестоящих инструкций.

Стычка с Минздравом

      Получив от Минздрава, строгое указание прекратить все медикопсихологические виды помощи подросткам и заняться проблемами педикулеза (было нашествие вшей в Москве), мы демонстративно закрыли наш Центр.

      Забавно: мы снимали дачу в поселке, где был кооператив Большого театра, и однажды, встретив на лыжной прогулке Родиона Щедрина и отвечая на вопрос, чем я занимаюсь, я посетовала на проблему вшивости населения. Щедрин поморщился и строго заметил: «Вы же женщина, как вы позволяете себе такие слова говорить». Воистину, он был интеллигент…

      Вскоре, по «просьбе» советника по семье при президенте России (Ельцине) Екатерины Лаховой меня пригласили в Минздрав, чтобы погасить конфликт между министерскими приказами и группой борцов за права подростков. Меня вызвал начальник Санэпиднадзора России, замминистра здравоохранения России; я ждала в приемной, когда туда вошел главный санитарный врач России, печально знаменитый ныне своими запретами Онищенко, вместе с двумя другими высокими чиновниками от медицины. Это случилось в день Рождества, празднование которого только входило в моду по воле президента и высоких чинов правительства, гурьбой устремившихся в церковь сразу после вхождения на пост президента России, борца с религией Ельцина.

      Увидев меня в приемной замминистра здравоохранения, Онищенко разочарованно бросил: «Это из-за вас нас вызвали в Рождество?» Получив положительный ответ, поморщился.

      Замминистра начал атаку в резкой форме, заявив, что надо бороться, а не