Последняя осень. Буря. Дарья Пырх

рот ладошкой. – Упс.

      – Объясни.

      – Друг, у меня принцип, – ответил Глеб. – Не лезу в чужие разборки.

      – Ты уже, – поморщился Кирилл.

      – Перестаньте ссориться, – пропищала Ангелина.

      Блондин уставился на Женю и, когда тот почесал затылок, со злостью спросил:

      – Что еще ты скрываешь?

      Происходящее напомнило известную телепередачу, где смаковали скандалы. Не дождавшись пояснения, Кирилл крутанул бутылку. Маша словно в замедленной съемке увидела, как стеклянное горлышко повернулось к ней и остановилось. В мыслях завыла сирена. «Как быть? Если скажу: “Правда”, он выяснит про Марка или расставание».

      – Действие, – пролепетала она.

      Оглушительный стук сердца посоперничал бы с рэп-битами. Михаил и Женя захлопали.

      – Сделай мне массаж, – сказал Кирилл.

      «Пронесло», – выдохнула Маша, вообразив варианты похуже. Она встала позади Кирилла, согрела ладони и погладила шею. В растирании, круговых движениях, едва осязаемых щипках не было подтекста. Она чувствовала, как расслабляются мышцы. Алкоголь, ненавязчивый лимонный аромат, шуршание рубашки отвлекали от реальности. После одинокой недели было приятно вновь прикасаться к парню. Словно в трансе, она запустила пальцы в светлые волосы, провела к вискам, от лба к затылку. Кирилл рвано вздохнул.

      – Достаточно, – голос звучал ниже. – Спасибо, ты волшебница.

      Михаил пошутил про тайских умниц. Марк с плохо скрываемым гневом налил себе коньяк. Опомнившись, Маша села к Динаре, передала ход. Ангелина ойкнула и воскликнула:

      – Действие.

      «Что ей загадать?» – застопорилась Маша. Ей не хотелось мучить соседку, поэтому она озвучила первое, что пришло в голову:

      – Выпей вина.

      – Не могу, я принимаю снотворное, – сконфуженно произнесла Ангелина. – Опасно смешивать.

      Сверху раздался странный стук. В мыслях Маши неожиданно мелькнула пакость. На левое плечо будто взобрался демоненок из мультфильма, начал убалтывать: «Напугай прилипалу, пристыди». Ангелок, который должен был сесть на правое плечо, так и не появился. Злость, разочарование, обида требовали выхода. Ангелине не повезло попасть под горячую руку.

      – Сфоткай что-нибудь на третьем этаже, – бескомпромиссно приказала Маша.

      – Сейчас? – изумилась Ангелина.

      – Там плохое освещение, – вклинился Марк. – Поменяй задание.

      Бесенок зашептал пуще прежнего: «Почему Бортников о ней печется? Зачем корчит из себя рыцаря? Жаждет внимания, одобрения? Идиот. Не уступай, пусть помучается». Маша стиснула зубы, нахмурилась и безапелляционно произнесла:

      – Правила запрещают.

      Марк проводил Ангелину, будто специально хотел насолить бывшей. Маша цедила алкоголь, но не ощущала вкуса. Все мысли были заняты проклятым Бортниковым и тем, как поспешно он заступился за незнакомую девушку. Внутри клокотало, хотелось закатить настоящий скандал, высказаться при всех, опозорить обидчика. Остатки разума помогли сдержать гневный порыв.

      Ангелина и Марк вернулись через несколько минут.

      – Вот, – раздраженно сказал он, протянув