Страна за горизонтом. Леонид Спивак

и «Крайслер». С 1929 по 1932 годы детройтское бюро Кана создало для Советского Союза более пятисот индустриальных объектов-гигантов, в числе которых тракторные (то есть танковые) заводы в Сталинграде, Харькове, Челябинске, автомобильные заводы в Москве и Нижнем Новгороде, литейные и машиностроительные цеха в Свердловске, Нижнем Тагиле, Кузнецке, Магнитогорске. О великом вкладе строительной фирмы Albert Kahn и ее специалистов в советскую индустриализацию говорить категорически запрещалось, а все достижения приписывались безликому и секретному «Госпроектстрою».

      «Фордовский метод работы давно вышел за пределы простого изготовления автомобилей и других предметов. Эта система в величайшей степени повлияла на жизнь мира», – за двумя ильфопетровскими главами, посвященными Дирборну, раскрывалась иная, манящая и отталкивающая цивилизация. С массовым автомобилем началась эпоха консюмеризма. Сама машина меняла лицо США: нужны были новые широкие автострады, заправки («бензинные киоски», по Маяковскому), станции техобслуживания, новые инфраструктуры и технологии. В 1925 году открылся первый в Америке универсальный магазин для покупателей, добирающихся до него на колесах. Делались даже прогнозы, что весь мир скоро превратится в фабрику, построенную на принципах Форда, с жестким разделением на управляющих и пешек, от которых инициативы и индивидуальности не требуется. В сатире-антиутопии Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» (1932) Генри Форда почитали как пророка, а летосчисление вели со дня выпуска его первого массового автомобиля модели «T». Вместо «ей-богу» в новом обществе Хаксли принято выражение «ей-Форду», а вместо крестного знамения люди «осеняют себя знаком T».

      После себя «великий Генри» оставил музей своего имени в Дирборне – один из крупнейших выставочно-просветительских комплексов на территории Соединенных Штатов. Ильф и Петров смогли увидеть начало грандиозного замысла Форда – воссоздание облика исторической Америки: «Деревня занимала большую территорию, и для осмотра ее посетителям подавались старинные кареты, дормезы и линейки. На козлах сидели кучера в шубах мехом наружу и цилиндрах. Они щелкали бичами. На кучеров было так же странно смотреть, как и на их лошадей. Въезд на автомобилях в Гринфилд-виллидж запрещен. Мы забрались в карету и покатили по дороге, давно нами не виданной. Это была тоже старомодная дорога, чудо пятидесятых годов девятнадцатого века, – грязь, слегка присыпанная гравием. Мы катили по ней неторопливой помещичьей рысцой».

      Деревня Гринфилд-виллидж предлагает посетить патриархальный мир с помощью гидов-актеров, одетых в костюмы ушедшей эпохи. Сейчас таким не удивишь даже любознательного ребенка, но и в этом начинании Генри Форд был первопроходцем. Работающая деревянная мельница (старейшая в США), амбары, гончарная мастерская, плотницкая и кузница, где кипит работа, сельский магазин, в котором угостят свежим хлебом и сидром по старинным рецептам – эффект глубокого погружения в доиндустриальную эпоху.

      Амбиции