Архитектор. Ольга Кунья

Архитектора. Она была так растрогана, что, не думая ни о чём, кроме своего безмерного счастья, подошла к Архитектору, обняла его, словно плюшевого медведя, и растрогалась ещё больше.

      Архитектору казалось, что все взгляды в этой полутьме прикованы к нему. Он не то чтобы не любил объятия, он не любил сами прикосновения людей. Даже будучи в отношениях с Инес, оставаясь с ней наедине в самых интимных и близких ситуациях, он не любил эти самые прикосновения. Ему казалось, что толпа вокруг смотрит на него с таким же отвращением и презрением, которые он испытывал к объятиям.

      – Ты это заслужила, Ада, – лисьим голосом произнесла Инес, не скрывая своего безразличия. – Поскольку мы с тобой давние подруги, не буду скрывать, что я не ожидала.

      С лица Ады мгновенно исчезла улыбка, как только она увидела знакомое лицо:

      – Какая я тебе подруга? – фыркнула Ада, ещё раз приобняла Архитектора и удалилась в темноту зала.

      – Она всё так же бегает к тебе чинить судьбы по десять раз на дню? – Инес уставилась на Архитектора.

      – Нет, – сухо ответил Архитектор и перевёл взгляд на сцену, где продолжалось награждение.

      Спустя пять или шесть номинаций жюри перешло к награждению в номинации «Сломанные судьбы». Сначала ведущий рассказывал о том, как популярна эта номинация, далее распинался о том, что все в архитектурном Бюро понимают и не принимают жестокость, с которой приходится сталкиваться в этой номинации, но из года в год на церемонии награждения его речь заканчивалась простым оправданием существованию и даже необходимости такого формата судеб:

      – Если человечество не будет видеть боль и страдания, оно никогда не сможет по достоинству оценить счастье.

      Толпа взорвалась аплодисментами. Архитектор молча сидел за своим столом, ожидая, что в этот раз ему не придётся выходить на сцену за наградой. Цена его награды была слишком высока, а сломанная судьба, которая сейчас проживала свои дни на экране маленькой коробочки рядом с его стулом, в его представлении о человечности не должна была быть сломанной.

      – И победитель в номинации «Сломанные судьбы», – ведущий открыл конверт и, не скрывая пренебрежения, произнёс: – Ну, конечно же, Архитектор и судьба Льва Анатольевича.

      Зал ещё раз взорвался аплодисментами. Архитектор поднял коробочку с судьбой с пола и поставил на стул, чтобы случайный прохожий не пнул её, пробираясь через толпу в темноте. Он поправил пиджак и, устремив взгляд на сцену, пробрался через толпу к лестнице, преодолел несколько ступеней и в этот раз действительно оказался в центре внимания.

      – Расскажите о своей работе, Архитектор, чем Вы удивите нас в этом году?

      Архитектор замер. Он не был готов рассказывать о судьбе Льва Анатольевича, он не раз читал о судьбах, которые победили в этой номинации в прошлое годы, и то, что происходило с ними, по жестокости и извращённости даже близко не было похоже на судьбу, с которой он пришёл на выставку.

      Лев Анатольевич был самым тяжёлым разочарованием в жизни Архитектора, вернее не он, а тот факт, что Архитектор, имея