Вмурованные. Алексей Юша

гу Сены. Среди пестрых витрин, манящих вывесок и роскошных фасадов книжных магазинов он всегда выбирал это крохотное и уютное помещение – неприветливую с виду лавку, где шкафчики с потрепанной литературой располагались в абстрактном беспорядке на дощатом полу, покрытом трещинами и отпечатками ног поздних паломников. Здесь, среди стихов Бодлера и новелл Мериме, драм Шекспира и произведений Цвейга, находился тот самый прилавок, за которым лежали зацепки, тонкие нити, сплетенные из слухов и сплетен, способные распутать даже самый сложный клубок тайн. В магазине было пусто и тихо, он подошел к кассе и протянул несколько купюр продавцу – шелест заветных банкнот всегда развязывает языки, в любом месте и в любое время.

      – На днях я вспоминал о вас, – начал торговец.

      – Обо мне? – Винс театрально приподнял брови. – Скорее о господине Монтескьё, нарисованном на банкнотах.

      – Напрасно вы считаете меня настолько алчным, – с крысиной улыбкой продавец сгреб деньги в выдвижной ящик. – Я никогда не забывал вашу доброту, можете прийти в следующий раз с пустыми карманами. Информация в рассрочку – только для постоянных клиентов.

      – С каких это пор ты решил поменять правила?

      – Дела идут не так хорошо, как раньше, – кассир тяжело вздохнул. – Теперь все меньше людей интересуется словами, что приносит ветер.

      – И что же он на этот раз тебе нашептал?

      Он призадумался.

      – Скандал вокруг известной вам кинодивы в аэропорту Бурже. Один папарацци…

      – Это история мне знакома, – Винс покачал головой. – Продолжай.

      – Ограбление в Национальном музее…

      – Холодно.

      – Ну… может, тогда арест Паскаля…

      – Ты слишком долго сидел в своем магазине, Матис, – клиент облокотился о прилавок. – Если ты не знал, то, позволь, я первым сообщу тебе новость: знаменитый кутюрье Клод Вирто бесследно исчез неделю назад, и это накануне показа его новой коллекции.

      – Знаю, знаю. Но беспорядочные связи и любовь к веществам могут любого выбить из колеи. Возможно, он торчит в притоне в наркотическом забытьи с одним из своих поклонников. Кто из нас не без греха, господин Винс?

      – Но только не за день до назначенного дебюта. Полиция, друзья, любовницы – все разводят руками, создается впечатление, что он пропал, не выходя из своей парижской квартиры. Как будто растворился в воздухе, – Винс пожал плечами. – Я побывал в притонах, все чисто.

      – Сперва до моих ушей стали доходить слухи о сумасшедшем фанате, затем о заговоре конкурентов, но вскоре все доводы рухнули. Если говорить начистоту, господин Винс, все версии шиты белыми нитками. Мне трудно направить вас на правильный путь.

      – Через три дня выходит номер, мне необходимо написать статью. Иначе, Матис, «господин Монтескьё» еще не скоро появится в твоих карманах.

      – Есть кое-что, но… – кассир искоса взглянул на парадный вход. – Поговаривают, что есть одна молодая особа. Девушка, способная общаться с мертвыми, иногда полиция привлекает ее для поисков, разумеется, неофициально. Также говорят, что сейчас она не сотрудничает с властями, найти ее довольно трудно, но, возможно, именно она сможет пролить свет на исчезновение Вирто.

      – Я слышал о Мишель. И как же отыскать ее?

      – Позвоните мне сегодня вечером, я попытаюсь все устроить.

      – Спасибо, Матис. Надеюсь, это даст мне подсказку.

      – Сегодня вечером, господин Винс.

      Лето постепенно покидало улицы Парижа, первые сухие листья, подгоняемые легким ветерком, возвещали о скором приходе дней забытых поэтов – нежной осени. Люди подкармливали голубей в тенистых парках, бездомные кошки, как и сотню лет назад, продолжали искать пропитание среди вокзалов и бульварных историй, безмолвные цветы, наблюдая из окон душных квартир за вечно спешащими горожанами и вслушиваясь в далекие звуки автострад, не переставали удивляться безумному водовороту событий, что окружал их. Куда спешат все эти люди? Почему они не могут так же, как растения, оставаться неподвижными и просто наблюдать за ходом времени? Ведь итог существования цветка и человека одинаков – сырая земля и колыбельные легенды, что нашептывают черви.

      Он вернулся в свою квартиру, заварил кофе и вышел на открытый балкон. Внизу расторопные официанты ловко лавировали между столиками уличного кафе, в ритме быстрого танго они успевали одновременно принимать заказы и обмениваться между собой короткими фразами. Кто знает, сегодня они студенты, подрабатывающие официантами, а завтра жизнь завертится по-другому, и вот уже они сами посетители дорогих ресторанов и закрытых клубов, чиновники министерств.

      Впереди, на холме Монмартр, возвышался храм Сакре-Кёр, напоминающий башню, что вполне бы вписалась в архитектуру Ватикана. Несколько лет Винс рассматривал ее с балкона, но ни разу не был внутри, мысль об этом показалась ему забавной, в этот момент его размышления прервал телефонный звонок.

      – Как идут дела со статьей, Винс? Привет, – хриплый голос редактора вырвался из трубки.

      – Я работаю, Жак.