Повседневная жизнь американцев во времена Джорджа Вашингтона. Мария Филимонова

286, уроженец Филадельфии, был шокирован кривыми, часто узкими лондонскими улицами и чувствовал себя в столице империи, словно в самом глухом лесу287. Совершенно иное впечатление производил Нью-Йорк. Шведский путешественник рассказывал: «Улицы здесь не такие прямые, как в Филадельфии, а иногда и совсем кривые. Тем не менее, они очень просторны и хорошо застроены, и большинство из них вымощены, за исключением высоких мест, где это было сочтено бесполезным. На главных улицах высажены деревья, которые летом придают им прекрасный вид, а во время чрезмерной жары дают прохладную тень. Мне было чрезвычайно приятно гулять по городу, потому что он казался садом»288. Совсем не похоже на современные улицы Манхэттена, зажатые между небоскребами!

      Городские улицы становились сценой для политического церемониала, карнавализованных шествий, праздничного ликования. Вот как описывал день св. Таммани289 в Филадельфии немецкий пастор: «В первый и второй день месяца мая в Филадельфии устраивают общее веселье, в нем участвуют главным образом холостяки и незамужние девушки. Все развлекаются играми, танцами, стрельбой, охотой и тому подобным. Холостяки-уроженцы здешнего края украшают голову кусочками меха какого-нибудь дикого животного… Молодые люди проходят по городу с криками “Ура! Ура!” Но никто не может прикрепить такой знак на шляпу, кроме рожденных в здешнем краю, и их называют “индейцами”»290.

      Существовали и особые места для прогулок. В 1634 г. бостонцы выкупили ферму некого Уильяма Блэкстона, чтобы организовать там общинный участок – Бостон-Коммонс. Земля использовалась для выпаса городских коров, но там же прогуливались местные франты со своими «мармеладными мадам», как назвал их современник291. Как они делили пространство с пасущимися животными? Щеголи XVIII в. предпочитали гулять по бостонскому Моллу, чтобы «насладиться восхитительной эластичностью воздуха»292. А Коммонс стал местом массовых мероприятий. Здесь же стояли лагерем английские солдаты во время оккупации города.

      Филадельфия могла похвастаться своими скверами. Еще Пенн, предвидя быстрый рост своего города, приказал освободить пять площадок под зеленые насаждения. Так было положено начало американской парковой системе293.

      А еще «город братской любви»294 обрастал слободами – liberties (этимология здесь та же, что и в русском «слобода»). Северная слобода так же стара, как и сама Филадельфия. Она располагалась к северу от первоначальной городской границы. В XVII и XVIII веках здесь весело журчали ручьи, бегущие к реке Делавэр. Они давали ход колесам мельниц, моловших зерно или приводивших в движение станки текстильных мануфактур, и сделали слободу привлекательным местом для ранней американской промышленности. К югу от города лежала еще одна слобода – Холм Общества (Society Hill; между современными Уолнат-стрит и Ломбард-стрит). Эту территорию Пенн пожаловал Обществу вольных торговцев, откуда и название. Благодаря

287

Dickinson J. A Pennsylvania Farmer at the Court of King George: John Dickinson’s London Letters, 1754–1756 / ed. H. Trevor Colbourn and Richard Peters // PMHB. Vol. 86. No. 3 (July, 1962). P. 253.

288

Kalm P. The America of 1750: Peter Kalm’s Travels in North America: 2 vols. / ed. A.B. Benson, N.Y., 1966. Vol. 1. P. 131.

289

О св. Таммани см. в гл. 14.

290

Gottlieb Mittelberger’s journey to Pennsylvania in the year 1750 and return to Germany in the year 1754. Philadelphia, 1898. P. 112.

291

Josselyn J. Account of Two Voyages to New-England. L., 1674. P. 165.

292

Cutting N. Extracts from Diary // Proceedings of the Massachusetts Historical Society. Vol. 12 (1871–1873). P. 66.

293

Bridenbaugh C. Cities in the Wilderness. P. 21.

294

Именно так переводится название Филадельфии с древнегреческого языка.