Небо внизу. Юлия Стешенко

Он сладкий.

      В следующем трактире Тео попросила вместе с кофе принести сахарницу – и завороженно наблюдала, как парень сыплет в чашку одну ложку за другой.

      Вот это обмен веществ! Не организм, а тигель для калорий.

      А в третьей деревне грянуло чудо. Валаамова ослица заговорила. Когда Тео, заинтригованная описанием, заказала себе рагу, контрактный протянул руку. Дотронулся до ее ладони. И сказал:

      – Не берите.

      – П-почему? – с трудом выдавила из себя Тео, так до конца и не справившись с шоком.

      Контрактный выглядел… ну… нормальным. Маска бессмысленного животного безразличия треснула и рассыпалась в пыль. Теперь это был просто парень – не самый ухоженный, не самый красивый. Но вполне, между прочим, приятный. Если бы Тео встретила такого в баре – нормально одетого, постриженного, окруженного вкрадчивой аурой туалетной воды – она бы не пала, сраженная, к его ногам. Но предложение выпить по бокальчику вина обдумала бы. А может быть, даже и согласилась.

      – Несвежее, – под гневным взглядом официанта контрактный смущенно поежился. – В таких забегаловках в рагу вчерашние продукты кладут – ну, то, что от обеда и ужина осталось. Варят, тушат – и оп! – готово. Не берите рагу. И рыбу не надо – тут море далеко, а вместо пруда грязная лужа.

      – Тогда что взять? – придавленная внезапным фейерверком информации, Тео никак не могла сосредоточиться.

      – Да мясо любое. Тухлятину точно не положат, а если вчерашнее поджарят – так что ж теперь. Не отравитесь.

      – О, вот оно как. Спасибо. Это был очень полезный совет, – автоматически-вежливо поблагодарила Теодора. И грянуло второе чудо. Контрактный улыбнулся. Короткая улыбка на долю секунды искрами вспыхнула в серых глазах, собрала лучиками кожу на скулах, сморщила нос. И погасла. Контрактный снова смущенно таращился в стол, до белых ногтей сжимая пальцами дерево.

      – Да ладно. Ничего такого. Все это знают – ну…те, кто к таким забегаловкам привычный.

      – А ты, значит, привычный.

      – Ну… Да. Был. Раньше.

      – Это когда? – немедленно уцепилась за выпутавшуюся из клубка ниточку Тео.

      Контрактный снова замолчал, цепляясь за столешницу, как тонущий за бревно. Лицо у него застыло и словно выцвело, от солнечных зайчиков улыбки не осталось следа.

      Сейчас он выглядел ровно так же, как за полчаса до этого. И за час. И за сутки. Туповатый и невыразительный, блеклый до бесцветности – не человек, а набросок.

      – Раньше. Когда дома жил. С отцом заходили.

      – А потом ты взял ссуду? – подтолкнула разговор Тео.

      Появился официант с едой. Контрактный, не дожидаясь, пока тот расставит тарелки, ухватил с подноса кусок хлеба и впился в него так, словно неделю не ел.

      – Да. Потом ссуда, – пробормотал он через набитый рот и тут же утрамбовал туда кусок бекона с яичницей. Теперь говорить было физически невозможно, и Тео в очередной раз отступила, позволив контактному запихиваться едой под завязку.

      Возможно, он действительно был очень голоден. А может, воспользовался шансом свернуть разговор, не нагрубив