Жизнь за корону. Светлана Игоревна Бестужева-Лада

они когда-то проживали свою прежнюю жизнь, программу можно расширить.

      – Да, но пока эти посланники могут находиться в заданных нами координатах не более суток. После этого прибор автоматически возвращает их назад…

      – Работа продолжается. Но мы не должны отвлекаться и от других, долгосрочных проектов. В данном случае, я имею в виду проект «Манифест».

      – Агент уже внедрен и первые две фазы успешно пройдены.

      – Подробнее.

      – Ее двойник по прежней жизни приняла постриг в монастыре. А самому агенту удалось получить рекомендательное письмо к интересующей нас персоне. Если все пройдет гладко, без неожиданностей, мы сможем осуществить все задуманное.

      – Контроль над психическим состоянием агента ведется?

      – Безусловно. Абсолютная выдержка, прекрасная способность к адаптации и, главное, умение быть рядом, оставаясь практически незамеченной.

      – Осложнений личного плана не будет?

      – Агент не проявляет интереса к представителям противоположного пола, а у тех, в свою очередь, нет абсолютно никаких причин заинтересоваться ею, как женщиной.

      – При дворе, распущенность нравов которого вошла в историю?

      – Я же говорил: абсолютная выдержка. Добавлю, завидное хладнокровие.

      – Агента подбирали лично вы?

      – Да, и предварительную подготовку она проходила под моим непосредственным руководством.

      – Что заставило ее согласиться отсутствовать в своем времени и жить своей собственной жизнью в течение многих лет? Не исключено – десятилетий?

      – По профессии она историк и увлекается именно тем периодом. А кроме науки, ее вообще мало что интересует. Рано потеряла родителей, воспитывалась в детском доме, высшее образование получила заочно. Личная жизнь отсутствовала, как таковая, вследствие особенностей темперамента. Но одновременно может быть контактна и высоко коммуникабельна.

      – Такие агенты большая редкость. Как она попала в наш проект?

      – Ее привела Анна, и она же за нее поручилась. Вы же знаете, Анна достаточно проницательна, к тому же работала в проекте с ранних этапов его действия.

      – Думаю, что связной будет тоже Анна?

      – Безусловно. Она прекрасно говорит по-французски и достаточно артистична. К тому же хорошо разбирается в принципах действия почти всех приборов.

      – Когда у нее будет первый контакт с агентом?

      – Как только та доберется до места назначения. По ее подсчетам – недели через две.

      – А место встречи уже определено?

      – Да, Анна выбрала самое подходящее, плюс несколько запасных вариантов.

      – Криминальные проблемы исключены? Или столкновение с религиозным фанатизмом?

      – Почти на сто процентов, во всяком случае, последнее. Это же не Древний Египет и даже не Поднебесная империя.

      – Да, там сюрпризов хватило бы… Но это уже, так сказать, история, теперь мы занимаемся более серьезными вещами.

      – Главное, без всякой самодеятельности.

      – Совершенно верно. Аналитики просчитали варианты изменений в случае удачи нашего плана?

      – Естественно. Но ведь мы хотим только продлить жизнь еще не слишком старой женщины лет на десять. И избавить страну от нескольких лет совершенно бессмысленных перемен и страданий. Просто агент должна неотлучно находиться при объекте, вот и все. И во время запросить у нас нужное лекарство, если понадобится.

      – Просто… Самые простые вещи как раз и бывают самыми сложными, поверьте моему опыту.

      – Ваш опыт внушает уважение, но все решает сама жизнь. Как показывает мой опыт, она часто бывает непредсказуемой именно в простых вещах и мелочах.

      – Посмотрим.

      – Посмотрим.»

      «Любезный друг, князь Григорий Александрович! Вчерашний день Великая княгиня родила дочь, которой дано мое имя, следовательно, она – Екатерина; мать и дочь теперь здоровы, а вчера материна жизнь была два часа с половиною на весьма тонкой нитке; видя крайность, я решилась приказать акушеру спасти жизнь ей, за что теперь мне и муж, и жена много благодарны…»

      Императрица оторвалась от письма Светлейшему князю Григорию Потемкину и глубоко вздохнула. Как будто это было совсем недавно: ее собственные последние роды, поздние, не слишком желанные, окутанные глубокой тайной. Тогда новорожденную тоже назвали Екатериной. Теперь ей уже тринадцать лет, и она мало интересует свою августейшую мать: девочка носила фамилию Темкина и воспитывалась далеко от дворца.

      И все-таки тонкие губы императрицы тронула чуть грустная улыбка. Незаконнорожденная в глазах всего света, дочь на самом деле родилась от тайного брака с Григорием Потемкиным, которого Екатерина любила до беспамятства, искренне считая последней страстью своей