Холодина. Василий Николаевич Кленин

и поспешить к нашим! К нашим, которые наверняка уже ведут отчаянную борьбу с врагом и вот-вот победят!

      Я отвлекся от фантазий, заметив, что уже въезжаю в свой двор.

      Дома стоял настоящий дубак. Я достал из ниши две дорожные сумки. Напихал туда теплых вещей, белье, немного консервов, собрал все документы и самые дорогие личные вещи. Ноут тоже забросил: в компе ведь вся жизнь… И эта жизнь сейчас мертвее мертвой. Составил сумки у двери и замер.

      А куда теперь? Только теперь я понял, что замерзает весь город. Весь! Сейчас на улице где-то минус пятнадцать, ночью опустится ниже двадцати. И такая температура будет везде! В каждом доме, в каждом офисе и учреждении. Я же замерзну!

      – Так, стоп! – я начал лихорадочно соображать. Ужас совсем близкой смерти преобразил меня. Только что пребывал в апатии, а теперь волосы встали торчком от всеобщего оживления организма! Наверняка мозг офигел от новой информации и впрыснул в кровь какие-нибудь бодрящие вещества.

      «Машина уверенно держит тепло, – рассуждал я. – Но смогу ли я переночевать в ней? Ведь куча фильмов есть про то, как люди в машинах угорали… В самом плохом смысле этого слова. Или это было в старых машинах, а сейчас такого нет?».

      Проверять ссыкотно. И вдруг меня осенило!

      – Больницы! Они же оснащены какими-то резервными штуками, чтобы никакая авария не помешала! Ну, чтобы люди в реанимации не померли, во время операции ничего не отключилось.

      Это была идея! Я быстро глянул на телефон: два часа дня и семь процентов заряда. Подхватил сумки и, не запирая дверь, поскакал вниз. Бежал так, словно холод-злодей несся за мной по пятам.

      …Областная больница была огромной. Я очень давно не бывал здесь, обходился городскими поликлиниками. Но сейчас решил действовать наверняка. Если уж где и работает резервное электричество – так это здесь. Перед выходом из машины натянул на себя пару свитеров и несколько пар носков – замерзать стал уже капитально, а согреться основательно негде. Я открыл для себя накопительный эффект холода. Если ты не можешь по-настоящему согреться, он будет как бы копиться в твоем теле… как радиация!

      Вошел в холл больницы – нифига! Темно и холодно. Ничего не работало!

      «Тихо! Не паникуем! – наорал я мысленно на себя. – Больница огромная, конечно, всю ее осветить аварийная система не может. Нам нужно найти самые важные места».

      Я прошелся по коридорам и вскоре с невероятным облегчением обнаружил слабо светящиеся красноватые лампы. Аварийный свет! Побежал обратно к регистратуре: искать по спискам важные места. Нашел хирургию, операционные и понял – мне туда.

      Найти дорогу в лабиринтах больницы оказалось нелегко, но я стал ориентироваться на звук. В абсолютной тиши больницы мне удалось услышать тихий равномерный гул. Вот на него и пошел. Минут через десять петляний я увидел надпись на двери: «Хирургическое отделение». И полоску света из-под нее.

      – Алилуйя! – продолжал я жить в голливудском кинофильме; дернул дверь и с облегчением завалился в «живое» помещение.

      Здесь