Ксюшкины рассказы. Сборник рассказов. Ася Шейн

      Пожалуй, эта история – самое первое, что я запомнила в своей жизни.

      Мне было года четыре. И обычно дети редко помнят что-то из столь раннего возраста. Но тут был особый случай.

      Летом я очень любила гулять на улице. Во дворе стояли большие качели, горки, лазалки и песочница, в которой постоянно копошились малыши. Строить замки и лепить фигурки из песка – было моим самым любимым занятием.

      Особенно я любила делать это с кем-то, а потом продавать куличи в вымышленном магазине на лавочке. И получать за них деньги из листьев.

      В этот раз в песочнице нас было четверо. Аня, Антон и Маша стряпали куличики с помощью маленьких фигурных контейнеров и игрушечной лопатки. Я тоже разложила свои формочки в виде рыбки, ежа и слоника. А в ведре принесла немного воды, чтобы песок склеивался лучше.

      Мы складывали все получившиеся пирожки рядом друг с другом. Но в какой-то момент Антон стал отодвигать все фигурки в сторону, отделяя их от своих.

      Я не поняла, почему он так сделал, и пододвинула наши фигурки обратно.

      Он снова молча отодвинул их. Я – вернула на место.

      Тогда Антон отделил мои фигурки и столкнул их с края песочницы вниз.

      – Что ты делаешь? – закричала я. Но поступить также с его фигурками не могла себе позволить. – Мы же их хотели продавать, – сказала я, сдвинув брови и строго глядя на него.

      Тогда Антон (а он был больше меня в два раза) одной рукой смахнул все остальные фигурки вниз. Они упали и рассыпались.

      – Вот и продавайте, – довольно сказал он и отвернулся к своим пирожкам.

      Девочки смотрели на нас, приоткрыв от удивления рты, и только мотали головой туда-сюда.

      Мне стало обидно, что он сломал наши куличи. И еще больше – от того, как нагло и спокойно стал играть дальше. Поэтому я схватила свой маленький контейнер и, размахнувшись, ударила его по руке.

      Антон заревел от испуга и кинул мне в глаза горсть песка. Я, почти не понимая, что происходит, схватила ведерко с водой и плеснула в него. Пара капель попала ему на футболку.

      В этот момент к Антону подбежала его мама и взяла на руки с криком, какая я злая девочка. А ко мне подбежала моя мама, и сказала, что так делать нельзя.

      – Извинись, – потребовала она, вытаскивая меня из песочницы.

      – Но он первый начал, – пролепетала я, и тихо стыдливо извинилась.

      Тем временем Антон корчил мне рожи и показывал слюну, которую хотел в меня плюнуть. И которая выливалась у него изо рта. А я моргала, пытаясь справиться с песком, попавшим в глаза.

      Но мама Антона все равно кричала на меня. И тогда моя мама ей ответила, что она сама со мной поговорит, и кричать на меня не надо.

      Маме Антона это так не понравилось, что она пообещала подать на меня и на мою маму в суд. И только потом удалилась, по-прежнему держа его на руках.

      Я тоже стала проситься домой. Играть больше не хотелось.

      Мама повела меня на качели и стала раскачивать до солнышка.

      – Разозлилась, да? – как бы утешающим тоном спросила она.

      Я кивнула.

      – Я понимаю, – сказала мама, – ты хотела играть вместе со всеми, а он хотел играть один, по-своему. И вы не договорились.

      – Мам, он сломал наши куличики! – возмутилась я.

      – Знаю, знаю, – мама вздохнула, – я ведь не осуждаю тебя. Все пошло не так, как ты хотела, и ты разозлилась. Это естественно и нормально. Любой бы разозлился.

      Качели раскачивались медленней, и я почти доставала одной ногой до земли.

      – Я тоже иногда злюсь, – сказала мама. – Знаешь, как я сильно вчера разозлилась на папу, когда он переключил мой интересный фильм на свой неинтересный футбол? Очень сильно!

      Я удивилась:

      – Правда? Но вы же не ругались… – заметила я.

      Мама улыбнулась мне:

      – А я сказала ему, что очень злюсь. А он мне тогда рассказал, что его футбол идет в прямом эфире. И это значит, что нужно посмотреть прямо сейчас. А мой фильм он нашел мне в записи, на кассете. И мы его вместе потом досмотрели.

      – И ты не расстроилась? – спросила я, глядя на нее.

      – Немного… Но мы нашли компромисс.

      Я открыла рот, услышав незнакомое слово. Мама снова улыбнулась мне:

      – Компромисс – это выход, который устраивает всех. Когда два человека понимают желания друг друга и придумывают, как сделать так, чтобы обоим было хорошо.

      – Получается, и мы с Антоном должны были придумать? – задумалась я.

      – Ну, вы могли попробовать. Но что точно не нужно было делать, так это драться, – мама заглянула мне в глаза.

      Я кивнула.

      – Надо было поговорить. Сказать ему, что ты злишься, ведь он ломает твои фигурки.