Нашедшие Путь. Александр Левин

вроде, не дурак, – обычно всё с первого раза понимаю.

      – А вот обижаться – не надо. Просто поверь, что нам есть о чём поговорить. Тут, кстати, спокойно будет в ближайшие дни, – Фокичева сюда больше не направят.

***

      Дальнейшие дни показали, что священник был прав. Куда-то исчез Фока. Работой деловито руководил Сан Саныч.

      Борис и Дмитрий выравнивали площадку перед храмом, когда подошёл Пётр и позвал Бориса с собой.

      – Фока руку лечит. Несколько дней отдохнём от него. Ну а когда появится, – старайся держаться от него подальше… Я хотя «лапши» ему и «навешал», будто ты из «крутых» и со связями, но не могу предугадать, что в нём возмёт верх: трусость или подлость.

      – Сам-то зачем с ним связался?

      – Пришлось, иначе сейчас был бы либо калекой, либо покойником.

      Семёнов открыл дверь храма и пропустил Бориса вперёд. Борис автоматически поклонился так же, как кланялся когда-то, заходя в спортивный зал. Подошёл отец Николай; Борис поклонился и ему.

      Священник поздоровался, попросил подождать и удалился.

      Пётр слегка ткнул Бориса в бок и зашептал:

      – Храм – не додзё, а священник – не сенсей… Работать будем наверху.

      – На чердаке что ли?

      – На колокольне.

      Вскоре вернулся отец Николай и вручил Борису ящик с инструментами, а Петру – несколько книг; затем достал ключи и направился к боковой двери, наставляя попутно работников:

      – Скорость мне от вас не нужна… Колоколов всё-равно пока нет… Главное – на совесть работайте, а между делом – книги почитайте. Если будут вопросы, – обращайтесь.

      Колокольня, в самом деле, больше напоминала обычный чердак.

      Осмотревшись, Борис с удивлением заметил макивару и другие подобные приспособления для тренировок.

      – Ещё и тренируешься здесь?

      – Почему я?.. Может, батюшка увлекается?

      – Да ну… Шутишь?

      – А ты знаешь, как он тут оказался?

      – Нет.

      – Он ведь сидел тут сначала, потом затеял церковь, потом остался, поскольку, всё-равно, одинокий.

      – А сидел за что?

      – Служил он на одном приходе; а туда повадились какие-то ублюдки над людьми потешаться. Говорит: доходило до того, что питарды в свечи залепливали, – поставят и ждут, когда долбанёт, а если при этом священник с перепугу кадило уронит – это для подонков – просто наивысшая радость. При чём, как потом оказалось, все эти мерзавцы были из обеспеченных, так называемых, «интеллигентных», семей… Пытался отец Николай с ментами договориться; те, естественно, не помогли… В общем, сорвался батюшка однажды: одному негодяю – челюсть сломал, другому – руку, ещё двое – что-то там себе переломали когда с крыльца летели. Может, всё и обошлось бы, но явился папаша одного из подонков, как потом выяснилось, – какой-то большой начальник; его – отец Николай с того же крыльца спустил… Вот такой вот был «переломный» момент в жизни нашего батюшки.

      – По виду не скажешь, что он на такое способен.

      – Он, по слухам,