Жуткое утешение. Бен Гэлли

раззадорить меня, заставить меня действовать.

      – И это… ему удалось?

      – Нет.

      Меч вздохнул – почти с облегчением.

      – Значит, это была ошибка. Ты ошибся насчет вселения.

      – Ой, ну не знаю, – рассмеялся я. – Я просто не пробовал. Но сегодня ночью попробую, и ты мне в этом поможешь.

      – Э-э… но как?

      – Не бойся, дорогой Острый. Много работать тебе не придется.

      – Но что я должен делать?

      – Пока я без понятия, но я что-нибудь придумаю. Не волнуйся, у нас все получится. И я заберу тебя с собой.

      – Келтро, это звучит чудесно, но ты меня пугаешь.

      Я театрально вздохнул.

      – Ты слишком много времени потратил на страхи. Человек, которому нечего терять, может потерять только себя. Себя я уже потерял. Так чего мне бояться?

      – Боли. Наказания. Еще сотни лет на полке. Полной смерти.

      Возможно, именно весь этот театр придал мне уверенности. Возможно, на меня повлияло то, что мне досталась роль непобедимого героя. Как бы то ни было, даже мысли о битком набитой призраками бесконечной пещере и о черной бездне не могли стереть улыбку с моего лица. Сегодня Баск раскрыл свои карты. Он меня боится.

      – Я говорил, что мне нужна свобода.

      – Да…

      – Ну так вот, я собираюсь ее добыть, и притом любым способом – с помощью вдовы, вселения, и даже с помощью сраного Культа. Мне плевать, кто или что позволит мне добиться цели, но в итоге я стану свободным.

      Таково мое желание. Возможно, оно было эгоистичным, но чтобы выжить в мире, где немногие готовы протянуть тебе руку помощи, ты должен думать только о себе.

      – Если тебе нужно то же самое, можешь пойти со мной.

      Острый обдумал мои слова и в конце концов вздохнул.

      – Ну ладно. Лучше сделать и пожалеть, чем вообще ничего не делать, так? По крайней мере, так сказал Десами.

      – Еще один сраный поэт?

      – На самом деле автор сонетов.

      – Значит, это первые разумные слова, которые произнес поэт.

      Из-за решетки показались сияющие белые глаза.

      Невидимый рот заговорил.

      – Говори, по какому делу?

      – Полковник Калид к тору Баску. Снова.

      – Он занят.

      – А мы все разве не заняты?

      – Просто отдай мне свиток.

      Металлическая створка, находившаяся под решеткой, открылась, издав звук, похожий на крик чайки. Наружу – ладонью вверх – высунулась рука в перчатке.

      – У меня послание от тал Хорикс. Его нужно доставить лично тору.

      – Ох. Жди здесь.

      Решетка и створка, щелкнув, захлопнулись, а полковник Калид отступил к краю лестницы и стал ждать, поглядывая на дом Баска, жалкое подобие башни – этажей пятнадцать. Он сосчитал все узкие крошечные окна. На него смотрели установленные между эркерами и балконами горгульи, сделанные скорее в стиле Скола, чем Арка. Никчемные создания. Скорее всего, дождь попадал в их распахнутые рты раз в десять лет,