Жуткое утешение. Бен Гэлли

сколько раз я пытался убить себя, но каждый раз это долбаное тело исцеляется – медленно, мучительно, но неотвратимо. Оно отказывается умереть до тех пор, пока кто-то не уничтожит мою половину монеты – серебряный колокольчик. А я приношу слишком большую пользу, я слишком ценный трофей, чтобы отказаться от меня. Я думал, что Сизин про меня забыла, что я обрел свободу, но теперь я знаю, что она никогда меня не отпустит. Вот почему я прилетел к тебе. Я надеялся, что женщина, которая прошла тысячи миль по пустыне, чтобы убить своего мужа, и теперь тащит его труп обратно, просто чтобы проучить его, либо достаточно безумна, либо достаточно отчаялась, чтобы принять мое предложение.

      – Возможно, обе твои догадки верны, – прошептала она.

      – Как только достигнешь цели, сними мой сраный колокольчик со своей дочери и расплавь его. Отправь меня в бездну, закончи то, что начали никситы.

      Нилит задумалась. К убийству – даже убийству из милосердия – нельзя относиться легкомысленно.

      – А что ты сделаешь, если я откажусь?

      Сокол пожал крыльями.

      – Я думал о том, чтобы убить ее.

      Ярость, скрытая в его голосе, ошеломила ее.

      – Ты готов пойти на это?

      – Это будет уже не первый раз, – сказал Безел и указал кривым когтем на свою шею. – Главное – целиться в горло.

      Нилит поморщилась.

      – Безел, мы же говорим про мою дочь. Я надеялась спасти ее, когда все это… закончится.

      – Каков твой ответ?

      – Ладно, – кивнула Нилит. – Помоги мне добраться до Великого колодца Никса, и я дам тебе все, что захочешь – смерть, свободу. Не нужно никого убивать.

      Безел присвистнул.

      – Договорились, – сказал он, и больше они к этой теме не возвращались. – Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Вот он, недостаток живого тела, да? Пойду сожру какую-нибудь сраную мышь. Тебе принести?

      – Я пас.

      – Как хочешь.

      С этими словами Безел снова взлетел, и, оставшись одна, Нилит получила идеальную возможность упасть в нору старых добрых размышлений. Бессмысленный внутренний монолог – полезный, но при этом раздражающий, напоминал щекотку пером.

      По крайней мере, ее забавляли проклятия плещущегося в воде Фаразара.

      Глава 7. Герой

      Никситы, первыми овладевшие искусством порабощения и составившие Догматы, быстро провозгласили себя единственными хранителями Никса. Такими они и остались. Ранее никситы были просто мудрецами, знатоками языческих церемоний; их роль состояла только в том, чтобы лодочник получил свою монету, а боги – свои души. И все же почти десять веков спустя только они обладают правом добывать, накапливать и продавать воду Никса – даже за пределами Арка. Они больше не отправляют мертвых в загробный мир, но оставляют их в заточении здесь.

Фрагмент свитка, который анонимный автор в 987 г. отправил камерарию Ребену

      Все знают, что беда не приходит одна, но никто не говорит о том, что любопытство ненавидит одиночество. Оно