Вокзал для одного. Роман Грачёв

бутерброд, запил его чаем. Я всей душой надеялся, что он не станет беседовать.

      – Пиво с утра? – спросил он.

      – Разве утро?

      – Половина второго.

      – Ну, значит полдень. Святое дело.

      – «В рабочий полдень я проснулся стоя, – продекламировал рыжий, – опять матрас попутал со стеной»…

      Он немного помолчал, а потом сделал то, чего я опасался больше, чем разговора. Он представился:

      – Павел Арсеньевич Кутепов. Интеллигент в третьем поколении. Филолог, философ, филантроп, филофонист, фольклорист, футболист… в общем, фантастическое фуфло, если разобраться. Следую проездом из Петербурга в Омск. Поиздержался в пути, денег осталось лишь на завтраки, туалет и камеру хранения.

      – А билеты?

      – Билеты при мне, разумеется… Ах, не пугайтесь, – поспешил он пояснить, правильно расшифровав гримасу на моем лице, – я не бродяга, который станет просить у вас десятку на борьбу с печенью. У меня скоро поезд на Омск.

      Я кивнул. Первое впечатление от незнакомца постепенно отпускало, и я потихоньку приступил к трапезе. Бутерброды оказались вкусными, не говоря уже о пиве.

      – С кем имею честь, если не секрет?

      Я посмотрел на него. Рыжий с приветливой улыбкой ожидал ответа. Чем-то он напоминал молодого Ричарда Дрейфуса, охотника на акул в культовых «Челюстях» Спилберга. Не хватало лишь бороды и очков.

      – Сергей.

      – Очень приятно. Куда-то едете?

      – Нет.

      – Вернулись?

      – Нет.

      Он сделал перерыв. Посмотрел в окно. Стоянка «поезда в Адлер» закончилась, вагоны тронулись и медленно поплыли на север.

      – Что ж, тогда я вас понимаю. Железнодорожный вокзал – самое подходящее место для тех, кто любит одиночество. Лучше вокзала может быть только сам поезд, уносящий на запад.

      На его лице застыла улыбка учителя музыки, пытающегося познакомить постмодернистских шестиклассников с творчеством Гайдна.

      – Вы женаты, Сергей?

      Я вздохнул.

      – Разведен.

      – Поздравляю… или сочувствую. Впрочем, верны оба варианта. Брак в той же степени благо, в какой и зло.

      Он стал медленно и элегантно потягивать чай, словно в стакане не чай вовсе, а бренди двенадцатилетней выдержки, а сам он не в буфете железнодорожного вокзала, а на верхней палубе парохода, плывущего в Эдем.

      Счастливый парень. Завидую таким.

      Через час мы были уже приятелями. Паша не отказался от небольшого графина водки, чем окончательно расположил меня к себе. Я не считаю отношение к алкоголю мерилом человеческой добродетели, но мужик, полностью равнодушный к спиртному, вызывает у меня подозрения, природа которых мне не совсем ясна.

      Кстати, мы как раз об алкоголе и говорили.

      – Смотри сюда, дружище, – сказал Павел, поднимая пластиковый стаканчик с прозрачной жидкостью. – Представь, тебе говорят, что ты никогда больше