Ветер и Воля. Наталия Шитова

превращался из смешливого баловника в пугливого зверька, стоило отцу гневно сдвинуть брови. Почему бы в самом деле послушному исполнительному трусу не иметь в душе далеко идущих намерений, почему бы ему не грезить о власти, путь к которой преграждает один лишь старший брат… Всё сказанное и Светом, и отцом складывалось в правдоподобную картину. Финист и сам при встрече почувствовал, что они с Яром друг другу неприятны. Но Финист привык реагировать на события, если таковые произойдут, а не на чужое мнение. Да и собственное первое впечатление тоже, в сущности, многого не стоит.

      – Ну и наконец, Май… – снова заговорил отец, хотя уже и еле слышно. – Да, он ещё сопляк. Но уже видно, что выросло… Дави его, Финист. Если живым найдёшь, глаз не спускай. Пусть даже дышит с твоего позволения…

      – Да чем же тебе малолетний сын так досадил?

      Глаза умирающего опять закатились, но через секунду отец уставился на Финиста и отрезал:

      – Не сын он мне.

      Наверное, Финист, что называется, не уследил за лицом. Отец снова булькнул загробным смешком и презрительно фыркнул:

      – Что, это такая уж новость для тебя?

      – Отец, давай прекратим этот разговор. Ты бредишь уже…

      – Не будь дураком, княжич Финист! – восковые руки отца сжались в кулаки. – Делать мне нечего перед смертью – врать тебе!.. Впрочем, конечно, тебя можно понять. Матушка твоя для тебя – святая, такая правда тебе в голову не встаёт… Но дураком всё-таки не будь, первенец!

      Финист закрыл глаза и медленно провёл ладонью по лицу.

      – С чего ты взял всё это?

      – Были у меня подозрения, но я глушил их до поры до времени… Потом по обстоятельствам не мог не допытаться до правды. И княгиня Роса призналась… Ты вот давеча про любовь мне пенял. Так знай: я твою мать любил. А она меня предала…

      Представив, что у князя обычно называлось «допытываться до правды», Финист внутренне содрогнулся.

      – Не бледней, – прошелестел отец. – Я Росу и пальцем не трогал никогда… Но не простил. Скоро у предков свидимся с ней, и там не прощу. И щенка её мелкого не прощу, так что, если жив, пусть живёт до-о-олго и к предкам не торопится. Я его там поджидать буду… Так ему и передай…

      – И ты знаешь, кто отец Мая?

      – Знаю, – выдохнул князь. – Но не в том штука, что я это знаю, а в том, что щенок тоже это знает. И поэтому он вдесятеро опаснее для тебя, чем бедный дурачок Яр…

      – Подожди, я не понимаю!.. – взмолился Финист, видя, как отец совсем отключается, не сказав всего до конца. – Почему опаснее?..

      Прибор у изголовья просто истошно завизжал, и в покои ворвались лекари.

      – Велено же не входить никому!.. – в возмущении вскочил Финист.

      – То повеление действует, пока больной в сознании, – твёрдо возразил старший лекарь. – Вы что, княжич, не видите – ваш отец в беспамятстве, состояние критическое. Выйдите немедленно, не мешайте работать!

      Ничего не оставалось, как послушаться. Финист вышел из отцовских покоев в сильнейшем смятении.

      Глава 13

      Всю дорогу из храма в княжеское