Олимпиада. Анна Геннадьевна Гринь

А если по банальной глупости попробовать подойти поближе, то можно и на острый прием нарваться: обстреляют чешуйками или покусают не хуже бойцовой псины.

      – Привет, – в паре метров от меня из воды вынырнула хрупкая девушка с темно-зелеными волосами.

      – Привет, – отозвалась я, рассматривая русалку.

      «Модница!» – отметила я про себя, любуясь вплетенными в волосы лилиями и похожими на серебряные подвески рыбками. Кожа русалки отливала зеленью, но с приятным сиянием, словно и под кожей жили мириады крошечных серебристых рыбок.

      – Красивая иллюзия, – похвалила я вслух, взглянув на русалку с прищуром, как учила бабушка. Вся красота слетела с подводной обитательницы, как шелуха, явив истинный облик русалки. Он уже мало чем привлекал, но зато и от зависти меня перекручивать перестало.

      Русалка не обиделась, а будто бы даже оценила мое сопротивление своим чарам, а потому выбралась на большой камень у самого берега и, поглаживая спутанные волосы, похожие на тину, спросила:

      – В академии теперь учиться будешь?

      Я глянула на бабушку, пытаясь понять, когда та, занятая работой, успела проговориться.

      – Да, буду.

      – Верия очень не хотела, чтобы ты поступила… – мягко сказала русалка и улыбнулась, показав острые щучьи зубки. – Даже писала в академию, чтобы не присылали тебе писем.

      За время, проведенное у бабушки, я перестала обижаться на ее попытки меня обезопасить, так что теперь восприняла слова русалки без злости.

      – Я хочу учиться.

      Русалка кивнула и заметила:

      – Ты, если надумаешь после в Подлунном остаться, так и делай.

      – Почему? – опешила я.

      – Верия свою горечь в сердце хранит, но это ее дело. Не слушай бабушку.

      Я улыбнулась русалке, не желая развивать тему, хотя уже поняла, что подводная обитательница знает о жизни моей бабули больше, чем я сама.

      – А что это за кукуруза на том берегу? – решив сменить тему, поинтересовалась я.

      – А ты не знаешь? – удивилась русалка. – О… Ах да! Ты же не была здесь, у реки, несколько лет.

      Я подперла голову кулачком и приготовилась слушать очередную местную байку, коих русалки знали даже не сотни – тысячи!

      – То была тихая лунная ночь… – понизив голос, произнесла русалка.

      – Солнце тогда светило, – обиженно обозначил свое присутствие еще кто-то.

      Я обернулась, не сразу разглядев в ветвях ивы совсем юную дриаду. Ветерок добродушно трепал ее светло-зеленые локоны, переплетая их с листиками ивы.

      – Что ты тут забыла? – растеряв весь повествовательный романтизм в голосе, простонала русалка. – Река – наши владения!

      – Так то река, – пожала худенькими плечиками дриада, – а я на иве сижу. Не придирайся. Лучше рассказывай. Я тоже вспомню…

      Русалка недовольно ударила хвостом по воде, пытаясь прицельно обдать лесную нимфу водой, но та ловко увернулась.

      – Луна освещала еще не успевшую созреть