Аквариум. Даниил Кочергин

пределами, это мерило твоего положения не только в Атике,– отвечает Виталик и затем обращается ко мне: – Нужно будет дать новое имя девушке, так она поймёт, что ты принял её.

      Облаченные в цветастые халаты, мы сидим за столом. Глаза слипаются, только голод не позволяет уснуть. Жадно едим и пьем. Много хлеба, кислого соленого творога, мягкого сыра с местными орехами, тушеные овощи, похожие на помидоры и баклажаны, вяленое мясо, вино, холодное пиво. В общем все, что можно найти ночью на кухне.

      Наконец, добрался до кровати. Сали помогает укладываться, подгибает одеяло. Светильники приглушаются до минимума. Свет отражается только в золотых жилах, пронизывающих дерево стен, и цветных стеклах витражей. Запах дерева. Я не погружаюсь в сон, я в него залетаю словно ядро, выпущенное из пушки.

      3. Одинокая башня у черного провала

      Огромные капли дождя больно бьют по закрытым глазам. Поворачиваюсь на бок, чтобы открыть глаза, но подо мной уже глубокая лужа, вода попадает через нос в легкие. Откашливаясь, встаю на четвереньки. Ночь, дождь стеной, я в черной луже, холодно. Прикрывая глаза рукой, пытаюсь что-то разглядеть. На шее ощущаю увесистые металлические кандалы, цепь от которых тянется к полуразрушенной средневековой башне из светлого камня. Из дверного проема свет, там мерцает костер. Спотыкаясь и поскальзываясь, держась за цепь, добираюсь до башни, башня со сквозным проходом. Внутри никого нет, горит костер. Цепь прибита к стене огромными гвоздями, как железнодорожные костыли. Под оконным проемом свалены хворост и дрова, к стене прислонён прямой обоюдоострый мяч эпохи позднего средневековья. У костра на камне прикрытая куском ткани еда. Хлеб и глиняный кувшин с кислым молоком.

      Подбираю цепь, пытаюсь освободиться. Безрезультатно, меч гнется. Из длинных веток хвороста сооружаю перекладину. Снимаю и развешиваю промокшие широкие черные штаны. Длинную рубаху – камизу из-за цепи полностью снять не получается. Оставляю на цепи, авось и так высохнет. Пытаюсь согреться у костра, растираю онемевшие от холода ступни и кисти рук.

      Странно, но я нисколько не удивлён происходящим – верный признак сна, но ощущения реальные. Так, где я? Сон, очередной выход? Почему я один, почему закован, где все, где Сава? Возможно, он также где-то прикован.

      Дождь заканчивается, снаружи светлеет, рассвет. Разглядываю окрестности, насколько позволяет цепь. Башня на возвышенности, перед ней глубокий овраг с черным провалом в центре. С противоположной стороны овраг имеет вертикальный подъем, со стороны башни подъем пологий. Башня – часть полуразрушенной крепостной стены, которая тянется вдоль всего пологого склона.

      – Сава! – кричу, сложив ладони рупором.

      Низкий протяжный густой звук, похожий на альпийский рог, перекрывает мой крик. Звук идет из провала.

      За остатками крепостной стены показывается кудрявая голова Савы! Нет…показалось, это большой черный ворон сидит на камнях.

      «Бери оружие!» отчетливо слышу голос Виталика у себя в голове.

      Провал снова извергает