Вторая семья. Амелия Борн

жизнь нравится, можешь мне поверить. Но при этом страдают все. Ты сама это сейчас должна понимать и осознавать.

      Я сидела, слушала его и открывала рот, как выброшенная на берег рыба. Приступы… Антона все устраивает… страдают все…

      Господи… как же вышло, что я была слепой последние пять лет минимум? Как получилось, что я, готовая ради самых близких людей на все, сейчас сидела и чувствовала себя раздавленной… униженной. Сломленной?

      – Почему у них это началось? – едва слышно прошептала я.

      – Потому что моя дочь захотела быть с твоим мужем.

      – Вы считаете это… нормальным? – выдавила в ответ из себя.

      – Нет. Но он ведь мог ответить отказом.

      – И потерял бы работу?

      – Скорее всего, да.

      Нет, я вовсе не искала оправданий Антону. Я пыталась понять, что им двигало в тот момент. Мы молчали. У меня было лишь одно желание – встать и уйти. Но что было бы дальше? Я устроила бы истерику Антону, мы бы с ним развелись… И на этом все. Он платил бы алименты Вадику, но черт бы все побрал – сыну были нужны вовсе не деньги! В первую очередь он нуждался в отце.

      А может, это все взаправду было сфабриковано? У меня в голове зашумело. Имея на руках столько доказательств, я все равно с упорством страуса, прячущего голову в песок, пыталась ухватиться за какие-то иллюзорные варианты. Но знала одно – я бы никому не пожелала быть на моем месте в этот момент.

      – Если ты согласишься – стань моей гостьей на Дне рождения Ани. Я организую его через два дня в нашем загородном особняке. Твой муж тоже будет. Там ты лично убедишься в том, что я не лгу, – сказал Лемешев.

      До этой секунды я считала, что мое сердце и без того бьется с такой силой, что вот-вот проломит грудную клетку. Но я ошибалась. Оно стучало часто-часто, и каждое произнесенное Лемешевым слово, вызывало адский сонм эмоций.

      – Да… – сказала я, поднимаясь из-за стола.

      Одеревеневшие руки оперлись о его поверхность и я встала.

      – Я буду там… я хочу все увидеть своими глазами, – сказала Роману Юрьевичу, после чего неверной походкой направилась в сторону выхода из ресторана.

      От всего, что узнала за последнее время, разрывалась голова. И не только голова – меня всю буквально разрывало изнутри. Я чувствовала себя так, будто внутри меня заминировали бомбу, готовую взорваться в любой момент.  Я была подобна слепому, который заблудился в вечной темноте безо всяких ориентиров и не знает, как теперь выбраться на верный путь.

      Я никогда не думала о том, как буду жить без мужа. Не была к этому готова – ни психологически, ни, тем более, практически. Что я буду делать в случае развода? Куда пойду работать, чтобы содержать, как минимум, себя саму?

      Эти вопросы, возникающие в голове резко, неожиданно, заставляли меня нервно вздрагивать, как от внезапного укола иглы. И, спасаясь от них, я занимала руки самыми привычными и  обыденными делами – готовкой и уборкой. Тем немногим, что умела в жизни.

      Закусив губу, задрожавшую от ощущения собственной несостоятельности,