Отель «Мечта». Вергилия Коулл

спустимся, потом на следующий поднимемся, потом еще так три раза и все, мы дома.

      Я в бессилии закрыла глаза. Если сервис в отеле, где раздают билеты, такой ужасный, молчать не стану. Выскажу им в будке предложений и пожеланий все, что думаю! А если все-таки ошибка?! Что делать тогда? Магиобус должен прибыть за мной на это же место ровно через шестьдесят дней. Весь отпуск коту под хвост, и плакали мои мечты и грезы о красочных закатах и ласковых мужчинах! Нет, надо срочно найти способ вытащить меня отсюда. Надо связаться с учредителями розыгрыша билетов и потребовать восстановить справедливость!

      Пока я сжимала кулаки, стискивала зубы и кипела от негодования, а мои кишки сотрясались до боли на каждой кочке, паренек принялся беззаботно насвистывать какую-то незамысловатую мелодию.

      – А Френк и говорит, – напряг он горло, чтобы перекричать грохот повозки, – не приедет никто. А я и говорю: приедет. А он и говорит: да это все подстава. А я и говорю: никакая не подстава, пять тысяч ройалов как есть обещано. А он говорит…

      Дальше я просто потеряла нить беседы и вцепилась в борт повозки с намерением во что бы то ни стало эту поездку пережить. Как и в магиобусе, чтобы скоротать время, решила отвлечься и сосредоточилась на созерцании природы. Хоть земли вервов и не казались идеальным местом для отдыха, она тут была шикарная. Мой взгляд то и дело выхватывал в просветах между деревьями редкие образцы растений, ранее виденные только в Большой Ботанической Энциклопедии, которая неусыпно хранилась и оберегалась в Главной Королевской Библиотеке. Очень захотелось прихватить парочку корешков с собой на рассаду, но я не решалась остановить странного возницу, опасаясь спровоцировать у него еще какую-нибудь бурную реакцию. Пока что, занятый сам с собой, он болтал без умолку и, похоже, считал, что эту беседу ведем мы вместе.

      А затем я лишний раз убедилась, что сдержалась не зря. В одном месте, где произрастала целая роща радужника обыкновенного, между стволов мелькнуло чье-то большое темно-бурое тело. Я вздрогнула и протерла глаза. Радужник обыкновенный – тоже редкий даже для королевских садов образец, довольно капризное дерево, требующее очень влажной почвы с минимальной кислотностью, а называется оно так, потому что имеет многослойную кору. Верхний, уже огрубевший слой – охристо-желтый, под ним – нежно-розовый, самые молодые слои, только-только зарождающиеся вокруг сердцевины имеют оттенки от нежно-салатового до темно-зеленого. По мере роста радужник теряет не листья, которые вообще больше напоминают длинные мясистые колючки, а кору, и отслаивается она неравномерно, создавая впечатление, будто на ствол вразнобой плеснули красок с палитры художника.

      Так вот, из-за буйства желтых и коричневых полос на коре у меня в глазах рябило, и огромный зверь, притаившийся там, мог вполне стать игрой воображения. Но приглядевшись, я заметила два черных настороженных глаза, неотрывно следящих за нашей повозкой, и ощутила, как по коже пробежал холодок. Как там сказал рыжий дикарь по имени Эл? Это земли вервов? А кто такие сами вервы? Я напряглась,