Главное управление. Андрей Молчанов

боевые операции и засиживаться в кабинете не любил. Между нами сразу возникла взаимная симпатия и доверительность. Да и мои опера приняли его в свой круг, отдавая должное напору и смелости его решений, абсолютному бесстрашию и мгновенной реакции на любую закавыку в общей работе.

      Вероятно, подметив наши укрепляющиеся с Вадиком отношения, после очередного совещания у Решетова шеф нашей внутренней безопасности, седовласый умудренный полковник, отчего-то с первых дней расположившийся ко мне, доверительно отведя меня в уголок приемной, на полушепоте произнес:

      – Юра, осторожнее с этим Тарасовым, прошу тебя…

      Зная о взаимном недоверии милиции и госбезопасности и о возможных провокациях, я встрепенулся:

      – А что такое? Подставит?

      – Там… полная беспринципность! – донесся ответ. – Этот… если надо убить, так ухом не поведет… В кровище по макушку.

      Я кивнул на раскрытую дверь приемной, в проеме виднелся широкий, застланный по плинтусы узорчатой ковровой дорожкой коридор, по которому удалялись в кабинеты отсовещавшиеся соратники:

      – А тут что… другие?

      – Ну… – неопределенно отозвался он. – Грехов у всех много. Но откровенных убийц у нас… наперечет, я бы сказал…

      Вот так да! Я говорил шутя, а он-то – всерьез… И с кем же я работаю?

      – Я понял, – сказал я, всем видом дав понять, что уважительно вник.

      – Вот и смотри. Заведет в историю – не отмоешься.

      Поразмыслить над словами многоопытного особиста я не успел, отвлек телефонный звонок. Как чувствовал – Дима!

      – Мою квартиру слушают, я уверен, – донесся до меня его трагический шепот. – Был у меня тут разговор с женой по одному поводу, и тут же конкретно отзвонили на предмет услуг… Это не совпадение! Прошу срочно проверить. Мне каждый раз приходится выходить с телефоном на лестничную площадку. Про секс даже не говорю. Я под микроскопом врага. У меня стресс, бля!

      Шизофрения! Я бы так и озвучил этот факт, но тут же вспомнился «Мерседес», ежемесячное вспомоществование, и чувство долга перебороло искренние эмоции.

      Пошел к Акимову, объяснил ситуацию.

      – Ну, привыкнешь сопли коммерсантам утирать, это не самое страшное, – отмахнулся он. – Сейчас съездим, все провернем…

      – Но это же с техотделом договариваться, а у них такие расценки по частному сектору, как я слышал… Да и вообще весь день насмарку!

      – Спокойно! – Акимов полез в шкаф, стоящий в углу кабинета, набитый сломанной, но еще не списанной с баланса офисной техникой, порылся в нем и извлек оттуда какой-то радиотехнический прибор неизвестного мне назначения, но вида внушительного и явно отдающего военными технологиями.

      – Что такое? – спросил я.

      – Уже год тут валяется, – сказал Акимов. – Откуда взялся и чего собой представляет – загадка. Хорошо, не выкинули…

      К Диминому дому мы подъехали через двадцать минут. Я вылез из