География Сибири глазами первопроходцев XVII века. Юрий Ильин

лявшихся формой отчетности: «скаски», «расспросные речи», челобитные, росписи участников походов в Сибирь, отписки воевод, приказчиков сибирских острогов, наказные памяти служилым людям.

      Историки и географы, изучавшие эти документы, отмечали, что, несмотря на не слишком грамотное изложение первопроходцами Сибири своих «скасок», в них они находили немало сведений о том, что именуется географическими открытиями. Малопонятные с первого взгляда описания, примитивные рисунки и чертежи несли неизвестные названия рек, морей, горных хребтов, «незнаемых» народов. Ощущалось, что недостаток знаний наших предков компенсировался их природной любознательностью и точностью восприятий всего виденного.

      И это при том, что все это происходило во время изнурительных походов, которые из-за протяжённости и суровости климата Сибири длились годами. Исследователям архивов было трудно представить, как вообще могли осуществляться такие походы, и вывод напрашивался однозначный – на такое были способны только люди решительные, мужественные, не боявшиеся встреч с любыми опасностями, трудностями и лишениями. Преимущественно эти качества в сочетании с их любознательностью и позволили первопроходцам Сибири собрать ценные географические сведения, которые потом становились материалом для составления первых карт открытых ими зауральских земель.

      К сожалению, о первых землепроходцах Сибири и об их географических открытиях сохранилось крайне мало документальных свидетельств – часть сгорала при частых в то время пожарах, часть при разных обстоятельствах просто терялась. О важных сведениях похода московских князей Семена Курбского и Петра Ушатого в Югру в 1499 году раньше, чем в Москве, узнали в Европе из опубликованной книги «Записки о Московии» барона Сигизмунда Герберштейна (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein. Австрийский дипломат, писатель и историк, посещавший Москву в 1517 и 1526 г.).

      Еще более неприятная ситуация произошла с первой картой Сибирской земли, составленной по царскому указу в 1667 году воеводой Тобольска Петром Годуновым. Послу Швеции в России удалось снять с карты копию и тайно вывести ее в свою страну. В итоге, когда оригинал карты затерялся, русским историкам пришлось ехать в Стокгольм и там снимать копию со шведской копии.

      Такая активность европейцев к географии зауральских земель легко объясняется тем, что к моменту начала освоения русскими Сибири они уже имели карты с изображением Индии и Китая. Более того, с этими странами были налажены торговые отношения южным морским путем. Естественно, на их картах уже просматривались варианты прокладки туда и морского пути северными морями, и сухопутного через южные районы Сибири.

      Какие-то сведения о новых сибирских землях зачастую просто терялись, но оставались в народной памяти в виде сказок или легенд. Например, о сказочном Лукоморье, о котором мы знаем только по Пушкинскому – «У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том…». А вот у европейцев Lucomoria присутствовало: на карте 1595 г. фламандского географа Меркатора, на карте Тартарии голландского посланника Исаака Мааса, жившего в Москве «во времена смуты», и на картах или в текстах некоторых других авторов.

      Будем надеяться, что и у нас оживут пушкинские строки о Лукоморье. Благодаря многолетним исследованиям регионального отделения Российского географического общества оно может стать туристическим брендом Ямало-Ненецкого округа. Местные исследователи уже определили географическое место Лукоморья: с запада оно ограничивается рекой Обью, с севера – Обской губой, с востока – рекой Надым.

      Материал для книги автор собирал в источниках, ссылающихся на конкретные документы, в том числе и архивные. На самом деле, тема первопроходцев Сибири XVII века более или менее документирована только после образования в 1637 г. Сибирского приказа. До этого вопросами, касающимися восточных территорий Русского государства, ведал Посольский приказ, мало уделявший внимания зауральским землям.

      По этой причине в трудах историков, географов, исследователей, раскрывающих тему первоначального периода освоения Сибири, присутствует масса оговорок типа: вероятно, предположительно, по всей вероятности и т. д. В разнообразии подобных толкований исторического события порой было трудно сформулировать единственно правильный вывод.

      Признавая в этом плане свои собственные недоработки, автор просит читателя учитывать изложенные выше обстоятельства. В свою очередь, неубедительность и возможные нестыковки в текстах, отобразивших процесс движения русских первопроходцев Сибири «встречь солнцу», он надеется компенсировать показом размаха и энергетики этого движения. Движения, завершившегося там, где отныне Солнце («встречь» которого они шли на восток) ежедневно поднимается над водами Тихого океана и в течение многих часов всходит над горизонтом открытой ими и присоединенной к России Сибири.

      Иностранные наблюдатели, с интересом наблюдавшие за активным освоением русскими Сибири, старались принизить их достижения, но кто-то из них не мог не заметить очевидное. Например, английский ученый Дж. Бейкер, так оценивший итоги походов русских землепроходцев XVII века: «К концу столетия географических исследований русские выявили важнейшие