Урга и Унгерн. Максим Толмачев

что мой новый знакомец заснул.

      Рерих

      Проснулся я по привычке затемно. Обнаружил, что на нарах Бурдукова рядом с самим Алексеем Васильевичем сидит человек в черной шинели железнодорожника. На вид был он постарше, лет, наверное, под пятьдесят, борода клинышком. Собеседники о чем-то перешептывались, но заметив, что я проснулся, разговор прекратили. Бурдуков жестом подозвал меня к своим нарам, я принял приглашение и присел на край. На незнакомце была вовсе не шинель, а черное пальто, торчащий наружу воротник сорочки казался несвежим. Хотя какая уж тут санитария… Воды для гигиенических процедур в этой тюрьме, наверное, не выдавали совсем, а судя по ощущениям, еще и не топили. Стояла такая стужа, что мыслей о мытье холодной водой не было вовсе.

      – Вот позвольте представить вам, Кирилл Иванович, Владимира Константиновича.

      – Рерих, – представился незнакомец, – меня тут все зовут по фамилии, не считайте за фамильярность, так быстрее и проще. Фамилия стала мне тут и именем, и кличкой.

      У незнакомца был приятный голос, кроме того, он постоянно улыбался, что сразу расположило его ко мне.

      – Ну и вы можете звать меня по имени, кстати, Алексей Васильевич, к вам это тоже относится, мы ведь с вами ровесники, да и выкурили уже, можно сказать, наш брудершафт.

      – Вот как? Выкурили?! – оживился Рерих. – И как вы нашли, Кирилл, выкуренное?

      – У меня нет опыта в таких делах, я, знаете ли, курильщик гашиша без стажа, но ощущения были самые замечательные, жаль, что нельзя повторить…

      – Ну отчего же нельзя, – шире заулыбался Рерих и достал из-за пазухи мятую папиросу.

      – Идемте тихонечко в угол, – прошептал, оживая, Бурдуков, и усы его заговорщицки зашевелились.

      Курили, жадно втягивая дым, глядя по сторонам. Уже после первой затяжки голова моя закружилась, а в пальцах рук начались покалывания.

      – Вы так не задерживайте в себе, – посоветовал Рерих, – натощак, да еще и с непривычки, вас может очень серьезно накрыть.

      – Рерих дело говорит, – подтвердил Бурдуков, однако сам выдыхать не торопился. Его очки запотели от дыма в студеном помещении, но он откинулся назад, опершись на мокрую стену, и протирать их не спешил.

      – Я приготовил этот гашиш сам, – произнес Рерих, выдыхая дым тонкой струйкой, как бы смакуя его на выдохе. – Моя специальность – агробиолог… Представьте себе, среди степных эндемиков я обнаружил не открытый доселе вид конопли. Он мал ростом, невзрачен, как все степные растения на первый взгляд… Но, очевидно, именно он является отцом известной нам по аюрведическим и тибетским трактатам конопли индийской. А уж она-то хорошо знакома европейцам еще со времен раннего средневековья. Я добирался сюда с экспедиционным корпусом через Китайский Туркестан. В долине реки Чу киргизы угостили меня удивительным растением, относящимся к виду Cannabis sativa. Я не преминул