Академия Иммерсии: Портал судьбы. Алексей Герасимов

и где именно в этих зарослях она находилась. Передо мной резко появилась темные, потрескавшиеся брёвна полуразрушенной стены, и я начал протискиваться вдоль крошащегося фундамента в сторону открытых дверей погреба. Звуки явно исходили из его недр.

      «Странно, – пришла в голову мысль, – в нашем городке подвалы в частных домах – весьма редкое явление! Их же стабильно затапливает два раза в год. Тающий снег весной и ливни по осени. Сколько же лет этой развалюхе? Чёрт! Больно!»

      Острая колючка шиповника пропахала на загорелой коже моей левой руки борозду, мгновенно украсившей седую лужайку тонких седых волос рубиновыми капельками крови. За неимением подручных средств, пришлось слизнуть кровь языком и пониже пригнуться, пробираясь сквозь шипастую преграду к источнику жалобных звуков.

      Наконец-то я очутился у входа в подвал, одна из полусгнивших деревянных воротин была распахнута. Черный проём напоминал чудовищную пасть, готовую поглотить всё живое в бездонных глубинах. Холодный затхлый воздух, исходивший оттуда, заставил меня задуматься о разумности дальнейшего продвижения, однако очередной жалобный скулеж взял верх над страхом.

      Сняв с блокировки старенький «Самсунг», я попытался развеять царившую в подвале темень тусклым светом от небольшого экрана. Однако даже при этой жалкой подсветке чернота прохода оставалась абсолютно непроглядной. Пришлось лезть наугад. Погрузив в плотную темноту проёма ногу в старых, поношенных кедах с логотипом из двух мячей на боку, мне вдруг показалось, что черная поверхность подернулась, словно мыльный пузырь. Нащупав под резиновой подошвой плоскость первой ступени, я перенес на нее свой вес и только занес вторую ногу над этой подозрительной тьмой, как громкий хруст сгнившего дерева засвидетельствовал финал существования древней лестницы, и я кубарем рухнул в черную пасть подвала.

      Не скрою, это больно!

      Больно и противно, ибо я плюхнулся лицом в какую-то лужицу, а под ладонями ощутил мокрую, склизкую грязь.

      «Надеюсь, я не вляпался в сгнившие останки предыдущих долбоящеров, решивших поискать тут что-либо ценное? Или не дай бог этот подвал использовали в качестве сортира!» – пришла в голову пугающая мысль.

      Однако нюх не давал повода заподозрить наличие рядышком разлагающейся плоти, либо человеческих испражнений. Осторожно приподнявшись, приняв позу кошечки в йоге, которой с маниакальной зависимостью увлекалась сестра, я прислушался к ощущениям и понял, что организм не получил критических повреждений. Телефон, торчавший из небольшой лужи у руки, не подавал признаков жизни.

      А вот низкое глухое рычание откуда-то сбоку заставило вспомнить, ради чего я полез в эту жопу мира. Медленно встав на ноги, я повернулся на звук и увидел большую окровавленную собаку, белый цвет шерсти которой покрывали пятна крови. Собака на первый взгляд жутко походила на волка, хотя откуда взяться волкам в нашей провинции, в которой лесом считались группки из десятка деревьев, словно плешь разбросанных