Никто не узнает. Виолетта Роман

как он рванул следом за мной, перебирая своими сильными и ничуть не уставшими лапами, слишком быстро сокращая расстояние между нами. Не чувствуя ни одной из своих конечностей, я каким-то образом добежала до единственного дерева, расположенного на этой площадке и вскарабкалась на него. Не обращая внимания на содранную кожу и жгучую боль, прикусив до боли губу, я схватилась руками за крепкую ветку, и, обхватив ногами ствол, замерла в ожидании.

      Сил карабкаться дальше не было. Продержаться так, практически на весу – все, что я могла сделать против него. После нескольких попыток схватить меня зубами и забраться на ствол, волк обозлено зарычал.

      Прикрыла глаза, пытаясь абстрагироваться. Только с каждой секундой мои руки соскальзывали все ниже, и я понимала, что в любой момент я просто сорвусь и упаду прямо к нему… Сил сражаться со зверем не осталось, и, кажется, все приобрело очень нехороший оборот.

      – Прости… – прошептали пересохшие губы. – Лучше тебе, Исай, теперь вовсе не искать меня… – сорвался хриплый смех с губ, когда я почувствовала, как одна рука соскальзывает, а следом вторая ладонь теряет хватку.

      Всего секунда отделяет меня от падения.

      Распахнув глаза, я хочу насладиться видом закатного неба. Пусть и не моего неба, пусть такого далекого от родного… Но даже этого у меня не выходит. Все, что видят мои глаза – высокий мужчина в черном костюме. Я не могу рассмотреть его лица, потому что он целится в меня из пистолета… Да и если бы я увидела его, разве бы это что-то решило? И перед тем как упасть, я думаю о том, что так даже лучше. Погибнуть от пули не так томительно долго, как по кусочку уступать в последней схватке со зверем. Такому даже брат не учил меня.

      _[1]Намтонсен – обращение к младшему брату

      Глава 2. Таинственный друг

      – Больно, мне так больно… – с моих рук капает кровь, я дрожу, и на мне насквозь мокрая майка. Я тяну свои бледные, покрытые красными ручейками руки к брату, и когда вижу испуг в его синих глазах, понимаю, как низко я пала, позволив себе нечто подобное.

      Пока он перевязывает мои порезы, пока несет в машину и усаживает на пассажирское, пока брат гонит по ночным улицам в больницу, я думаю о том, что не достойна его любви. Он так много делает для меня, а я… снова сплоховала.

      – Прости, – шепчут губы, пока он бережно укутав в одеяло, несет меня в здание, и когда его горячие руки вдруг покидают меня, передавая холодным, профессиональным рукам врачей, я испытываю жгучий стыд и чувство вины перед Исаем.

      Боль, тонкой нитью, пронизывает мое тело и окутывает его огнем. Сантиметр за сантиметром она подавляет, вырывая из забытья. И когда зрение немного проясняется, и шум в ушах стихает не несколько децибел, я понимаю, что лежу на полу.

      Справа у стены пятеро девушек, все они участницы моей команды. Прикрываю глаза, пытаясь воспроизвести в памяти все произошедшее со мной. А когда кадры последних минут сознания всплывают в мозгу, меня пробивает ознобом.

      Я пытаюсь согнуть руку, пошевелить ногами, дабы понять, есть ли ранения и