Воздушные фрегаты. Гросс. Антон Перунов

недавно и еще не утверждена Советом директоров, – с явным сожалением в голосе согласился Бенчик. – Но вас не это должно беспокоить…

      – А что должно?

      – Ваши долги. Мы, как вы, вероятно, уже поняли, скупили все ваши долговые обязательства в России.

      – Плевать! Я скоро вступлю в наследство и погашу их…

      – А вот это вряд ли, кузен, – хмыкнул Март.

      – Это еще почему?

      – Я собираюсь на ближайшем Совете поставить вопрос о временном прекращении выплаты дивидендов. В связи с тяжелым финансовым положением компании.

      – Но… но… это невозможно!

      – Еще как возможно. Я заручился согласием Опекунского комитета, и большинство его членов вполне согласны с мерами по сокращению расходов.

      – В надежде, что удастся разворовать эти деньги? – саркастически усмехнулся граф. – Мальчишка, неужели ты и впрямь не понимаешь, что делаешь? Эти хищники только и ждут момента, когда можно будет растащить наследие Колычевых. Впрочем, мне все равно! Можешь делать что хочешь. Получив наследство, я первым же делом продам акции, закрою долги и покину эту проклятую страну.

      – Из долговой тюрьмы это будет сделать несколько затруднительно.

      – Что?! Ты не посмеешь!

      – Еще как посмею!

      – Ты… ты… хочешь, чтобы твой кузен оказался за решеткой? – сменил тактику Оссолинский. – Но это же позор на всю семью!

      – По сравнению с повешеньем за измену это – сущие пустяки, – равнодушно отмахнулся Март, отметив про себя, что родственник не такой уж и твердолобый.

      – Негодяй! Мерзавец! Подлец…

      – Вы закончили? – холодно осведомился Колычев. – В таком случае давайте перейдем к делу.

      – Что вы хотите?

      – Ваши акции ОЗК. Все. В том числе те, которые находятся в залоге в заграничных банках и прочих организациях.

      – Вы хотите их отоб…

      – Купить. По номинальной стоимости.

      – Но это же грабеж!

      – Я бы так не сказал. Это скорее восстановление попранной справедливости.

      – На это я никогда не пойду!

      – В таком случае вы в самом ближайшем времени познакомитесь с Российской пенитенциарной системой. Изнутри!
– Но…

      – Ваше сиятельство, – снова вмешался Семен Наумович, обращаясь к Оссолинскому, – не в моих правилах лезть в семейные дела, но все же позвольте дать вам совет. Не злите Мартемьяна Андреевича. Он, конечно, немножечко сердит на вас, но не так, чтобы отпустить отсюда голым и босым. Как бы ни мало было у вас акций, кое-какие денежки вы за них получите. В том числе и за те, которые находятся в залоге, а этого вам, уж поверьте, вообще никто не предложит. Так что при известной бережливости до конца жизни вам хватит…

      – Это за что же «мой кузен» на меня так сердит? – не без сарказма в голосе осведомился граф. – Кажется, лично я ему ничего не сделал?

      – А разве вы не знали о том, что на меня ведут охоту? – внезапно и очень весомо, словно зачитывая приговор, тяжело проговаривая слова, утвердительно, без намека на вопрос произнес Март. – И даже лично нанимали